«Леон» стал истинным мастерписом в карьере Люка Бессона, а образ его главного героя, неразговорчивого, одинокого и не умеющего читать киллера экстра-класса приклеился к Жану Рено. Перед вами редкий пример триллера, который понравится и вашим родителям, и вашим младшим братьям-сестрам. Да и критики в восторге, чего уж говорить.


ЛЕОН (LEON)
Жанр: триллер, драма, криминал
1994, Франция, 110 мин.
Режиссер: Люк Бессон
В ролях: Жан Рено, Гари Олдман, Натали Портман, Дэнни Айелло, Майкл Бадалукко

Вы когда-нибудь видели воплощение учебника по кинематографу на экране? Если нет, но считаете себя истинным ценителем киноискусства, то вы обязаны посмотреть фильм французского режиссера Люка Бессона «Леон».

Уже известный, благодаря фильму «Никита», Люк Бессон в 1994 году собирает команду для покорения новых вершин Голливуда, но из-за сложного графика исполнителя главной роли – Брюса Уиллиса – проект «Пятый элемент» приходиться отложить на некоторое время. Дабы не распускать съемочную группу, Бессон принимает решение снять фильм, идея которого вынашивалась у него в голове 4 года.

Подгоняя историю под рамки правил драматического искусства, Люк Бессон пишет сценарий за месяц, а потом снимает по этому сценарию фильм за 3 месяца. Такие короткие сроки не ужали потенциал картины, которую кинокритик Empire Magazine Марк Солсбери назвал без лишних слов «прекрасной».

«Леон» – пример соблюдения почти всех правил киноискусства. В нем отчетливо видны все специфичные для кинематографа герои-детали, характеры, проявляющиеся не только посредством действия, но и посредством съемки, драматические акты, связки, конфликты, перипетии и проч. Эта прозрачность не превращает фильм в скучное подобие интересной кинокартины, она, напротив, делает его интересным для анализа фильма любителями-киноманами. Если они, конечно, хотят узнать о кино нечто большее, чем то, с каким попкорном лучше смотреть тот или иной жанр. «Леон» – хороший, выразительный пример, образец под стать учебнику.

Первые два эпизода фильма – лучшая его часть в качестве учебника: это идеал появления главного героя в криминальном триллере.

Двое мужчин ведут разговор в ресторане, сверхкрупный план. Один из них передает другому фотографию и говорит: «Эта толстая задница хочет помешать бизнесу Маурицио... Может быть он послушает тебя».

По этому разговору мы понимаем, кем является главный герой. А по его немногословию, по круглым зеркальным очкам, которые скрывают его глаза (а это единственное, что показывает оператор), по стакану молока, которое он пьет, мы понимаем, что главный герой не такой, как все.

В следующей сцене мы видим «жертву» с высокоподнятой головой в окружении банды головорезов, которые установили контроль над всей территорией отеля, превратив его в особо охраняемую территорию.

Леона мы видим только как тень, которая заставляет дрожать всех без исключения. Он ловко расправляется с бандитами посредством пистолета и удавки, не успев даже показаться зрителю. Наркобарон постоянно говорит о Леоне во множественном числе, принимая его работу за деятельность целой группы наемников.

Хорошая характеристика персонажу, которого мы еще ни разу не видели, не так ли?

И вот человек с фотографии остается абсолютно один. Хотя в его руке находится пистолет-пулемет, он весь дрожит от страха и безнадежности. Отходя спиной в укромное местечко, желая спрятаться, наркобарон звонит в службу спасения. Но мы видим, как блестящее лезвие ножа, прерывая разговор, предстает к его горлу и следом из темноты появляется холодное лицо Леона, находящегося подобно призраку смерти за спиной своей жертвы.

Примечательно, что через некоторое время Леон, обучая мастерству убийства Матильду, будет говорить: «Чем больше опыта, тем ближе подходишь к нему (к клиенту). Нож, например, это последнее, чему приходится учиться».

Таким образом, среди прочих действий, раскрывающих характер персонажа, мы видим детали характера, толкование которых в продолжении драмы будет либо менять, либо уточнять характерную сущность персонажа.

Вопреки распространенному поверхностному мнению о фильме, согласно которому «Леон» – непростая история простого итало-американского киллера-профессионала («Профессионал» – американское название фильма), можно заявить, что эта картина о другом, а именно: о любви, о семье.

Автор художественного произведения в рамках сюжета раскрывает поставленную тему. Посредством вопросов, которые автор задает для раскрытия темы, формируется проблема произведения. Ознакомившись с «Леоном», можно поэтапно безо всякого труда обнажить его внутреннюю сущность, создав экранное подобие учебного материала.

Изначально мы имеем историю о киллере, который волею судьбы привязывается к маленькой девочке Матильде. На основе такой сюжетности Люк Бессон поднимает темы любви, дружбы, семьи. Разумеется, раскрытие темы выходит за рамки «а что бы было, если бы маленькая девочка влюбилась в киллера?» В любом хорошем произведении тема обширнее сюжета, и хотя она зарождается именно в его лоне, выходит она далеко за его границы.

Определившись и несколько разобравшись с темой любви, мы начинам задавать вопросы, на которые автор в продолжении фильма дает нам ответы. Например, «возможна ли любовь между "взрослой девочкой" и "маленьким стариком"?», «на что человек готов пойти ради любви?».

Обращая вопросы в повествовательную форму, мы получаем не что иное, как проблемы. Например, проблема взаимоотношения «взрослой девочки» и «маленького старика». В большинстве своем проблемы остаются незамеченными, а вернее, неосмысленными зрителями. Если книга напрямую активизирует мыслительную деятельность человека, то произведения экранных искусств не задерживаются в сознании зрителя и порой даже не подвигают его думать.

Так почему же именно «Леон» служит хорошим примером в деле обучения литературным теоретическим основам: сюжет, тема, проблема и проч.? Ответ на этот вопрос очень прост: в ряде сцен открыто, безо всяких сложностей указывается на тему, проблему, идею произведения. Так подтверждение наших ученических догадок относительно проблемы и даже ее наименования, как проблемы взаимодействия «маленькой девочки» и «большого старика», дается в предкульминационной сцене, когда между Матильдой и Леоном разворачивается подобный разговор:

– ...тебе надо повзрослеть.
– Я уже повзрослела. Теперь старею.
– А я наоборот. Я достаточно стар. И мне надо повзрослеть.

Чем не иллюстрация учебника по киноискусству?

Однако подобная простота не добавляет «Леону» цену как произведению искусства. Ценность исключений описана в любом искусствоведческом учебнике, но она строиться на основе ранее выученных правил и методов. Неспроста выдающиеся атипичные художники были и мастерами предшествующих классических направлений, как, например, реализм: Малевич и Кандинский хорошо рисовали не только квадраты и треугольники.

В этом смысле «Леон» – именно учебник, схема, обшитая художественными вставками. Ценность «Леона» как произведения искусства заключается в оригинальности его персонажей, которые, впрочем, и сыграны весьма успешно, в художественном оформлении, главные роли в котором сыграли не декораторы, а оператор с режиссером.

Образ Леона часто шаржируется благодаря запоминающимся очкам, шапочке, пальто, цветку и чемодану, похожему на ящик для инструментов. Подобные детали неразрывно связаны не только с конкретным персонажем, но и со всем фильмом, главным героем которого он является. Если фильм получает большое распространение и становится, как «Леон», культовым, то такие ассоциативные детали можно даже назвать некой рекламой фильму, которая посредством сарафанного радио будет привлекать к просмотру новых, да и старых зрителей.

Попробуйте проверить обратное, спросите у своих коллег, друзей или родных смотрел ли кто из них фильм «Леон», (после ваших кратких информационных справок: сюжет, актеры, год, страна) с большой вероятностью вы услышите в ответ: «Это там, где киллер с цветком всегда ходил?» или «Это такой в шапочке и с очками, как у Базилио, Осборна (пропащие назовут Лепса)?»

Леон – вне сомнения большой ребенок. Мы знаем историю его переселения в Нью-Йорк, после которой, кажется, его жизнь остановилась.

Дабы у читателя не возникало вопросов, касающихся сюжета и прочей впервые услышанной информации, настоятельно рекомендуется ознакомиться с расширенной версией фильма, которая длиннее прокатной версии на 25 минут. К слову, о привычках и связанных с ними ошибками: режиссерской версией в данном случае именуют театральный вариант фильма, а версию фильма с дополнительными сценами называют расширенной.

Жан Рено великолепно сыграл своего персонажа. Более того, чувствуется прекрасное взаимопонимание актера и режиссера. И неспроста, фильм «Леон» стал шестой совместной работой этих двух мастеров. Исполнителя главной роли порой хочется ругать за реалистично показанные им недостатки Леона. Так хочется увидеть в нем героя, но видишь и нездоровую отчужденность, свойственную аутистам, и не прошедшие с детских лет психические особенности (которые умудряются уживаться с его видом деятельности).

Маленькие сцены, не имеющие, казалось бы, никакой сюжетной значимости, показывающие проблемы Леона, имеют большую ценность для фильма. Это гениально выполненные чисто кинематографические сцены, в которых каждая мелочь имеет свое конкретное место и играет значительную роль в общем содержании сцены. Это то, что называется искусством кино, что нельзя передать методами других искусств.

Вспомним эпизод уединения Леона дома после первого показанного зрителю его рабочего дня, «разговора» с наркобароном. Несколько немых, чуть ли не статичных кадров, длящихся не более 10 секунд каждый, несут в себе множество информации, которую зритель воспринимает, не заостряя своего внимания на ней, не осмысливая ее. Можно сказать, что подобная информация воспринимается зрителем на некотором подсознательном уровне. Такие сцены подобны поэзии в восприятии зрителем.

Несколько подробнее о рассматриваемых сценах. Леон принимает душ, в его движениях чувствуется сильная усталость, глаза закрыты. Склоняя, как будто от душевной тоски, голову к стене, он замирает. Мы только наблюдаем за его тяжелым дыханием.

Следующий кадр: Леон с поникшей головой, сутулясь, о чем-то депрессивно размышляет над стаканом молока. Он сидит в непривлекательной наружности кухне, похожей на коммуналку в СССР, из блеклых красок всей картины выделяются стоящие на маленьком столе 2 пакета молока, кукурузные хлопья и яблоко.

Следом нам показывают Леона увлеченным. Первый кадр: он что-то гладит, сильно наклоняясь к гладильной доске, чтобы разглядеть все складочки. Второй: он ухаживает за цветком, протирая каждый его листик отдельно.

И последний кадр в этом эпизоде, как Леон ложиться спать. Он садиться в кресло, кладет на столик возле себя пистолет, одевает очки, тушит свет и засыпает – это все.

Если говорить об информационной сущности этих сцен, отбросив основополагающую для них эмоциональную, чувственную сторону вопроса, то можно выстроить соответствующую кадрам цепочку заключений. Леон приходит домой уставший от жизни, разбитый собственным же бытом. В одиночестве он проводит все свое время и, наверное, даже не знает, как это изменить. Далее мы видим детскую отвлеченность: когда Леон гладит, он будто отстраняется от привычного мира и живет «у себя в голове». Находит утешение в его единственном друге, цветке. И наконец ложиться спать, в готовности встретить смерть с оружием в руке, как он позже скажет: «Я никогда не сплю по-настоящему. Только вполглаза».

Подобные сцены, на самом деле, описывать – паршивое дело. Их однозначно нужно смотреть, чтобы каждая деталь была учтена. Каждая мелочь участвует в формировании у зрителя нужного настроения: будь то цвет стен, модель холодильника или поварская рукавица с изображением свиньи.

Как было сказано ранее, хотелось бы видеть в Леоне настоящего героя, но именно его несовершенство добавляет яркие краски в финал картины.

Не покажется удивительным тот факт, что большое количество зрителей не заметило недостатков Леона. Они обратили внимание только на его мастерство в деле убийства, честность и моральные правила. Для такой категории зрителей Леон – человек без недостатков. А как же его профессиональная деятельность, спросите Вы, как быть с тем, что он убивает людей, даже не моргнув?

В последнее время на основе таких разговоров зрители, любящие поговорить о кино, но не любящие его анализировать, частенько выдвигают целую проблему, формулируя ее таким образом: «Пока героями будут выступать бандиты, наше общество будет сидеть в жопе!» Чаще всего подобные разговоры возникают на поприще обсуждения российских фильмов и сериалов вроде «Бумера», «Бригады».

Но нужно смотреть глубже, усматривать, чем на самом деле восхищаемся мы: дружбой, семьей, любовью.

Профессиональная деятельность Леона – метафора, язык искусства.

Мы восхищаемся тем, как жизнь Леона меняется с появлением в ней Матильды: он наконец-то начинает жить, смеяться, получать удовольствие, любить и просто спать (это символ всего предыдущего, некий указатель в фильме). «Никогда не видела, чтобы, когда спят вполглаза, так храпели», – говорит Матильда после ночи, поведенной с Леоном в постели.

Мы восхищаемся его заботой и самопожертвованием, юношеской робостью и любовью.

Чего стоит изумительная сцена озорства Леона и Матильды, когда они обливают друг друга водой. Вспомните прекрасный, абсолютно живой смех Матильды, от которого на глазах выступают слезы радости за них.

Матильда – очаровательная девочка в лице молодой Натали Портман, для которой эта роль стала дебютом в кино. Первые пробы Натали не прошла в силу своего слишком юного возраста, однако благодаря свой настырности она добилась вторых, на которых убедила в силе своего таланта всех кастинг-менеджеров, включая Бессона.

В первоначальном варианте сценария присутствовали откровенные сцены, однако Портман наотрез отказалась от съемок обнаженной и от замены ее дублершей, объясняя это тем, что ее друзья так или иначе будут говорить, что видели ее голой. К тому же Натали говорила, что отец учил ее не делать в кино того, что она никогда бы не сделала в жизни.

Однако совсем не кажется, что все проделанное Матильдой в фильме смогла бы повторить Портман в жизни. Например, предложить секс мужику за сорок, который ходит в коротких штанах и еще не умеет читать.

Матильда – выпадающее из семьи отморозков звено. Она ненавидит своего отца, мелкого барыгу, от которого терпит ежедневные побои, ненавидит мачеху, типичную шлюху, которая пренебрежительно относиться к ней, и ненавидит свою сестру, подобие матери, которая не стесняется обматерить и избить Матильду. Она любит только своего младшего брата, о котором позже расскажет Леону: «Он был такой ласковый со мной. Всегда».

Очень влиятельный оборотень в погонах, которого отец Матильды думал развести, расстреливает без угрызения совести всю ее семью. В живых остается только Матильда, которая в это время ушла в магазин.

По стечению обстоятельств она попадает к Леону, где узнает, чем он занимается. Пользуясь случаем, она спрашивает: «Сколько будет стоить убрать тех негодяев, которые убили моего братика?» Но прайс Леона для маленькой девочки естественно оказывается не по карману.

Движимая желанием отомстить за смерть любимого братика (других членов семьи по ее словам она убила бы сама) она предлагает Леону сделку, согласно которой будет выполнять всю работу по дому, а он взамен будет учить ее убивать. Так и получается, однако не стоит думать, что Леон соглашается на это предложение из корыстных побуждений.

Как и в любом другом американском фильме – а Бессон явно пытался угодить американскому зрителю – в «Леоне» присутствует история любви. Однако она не идеальная: он – киллер в возрасте, она – двенадцатилетняя. Просто двенадцатилетняя.

У Матильды, как и у Леона, имеются свои запоминающиеся атрибуты внешнего облика.

Это прическа каре, ошейник в виде черной ленты с серебряным медальоном, куртка «бомбер», которую любят носить скинхеды, и короткие шортики.

Матильда для Леона становиться смыслом жизни. Маленькая девочка из неблагополучной семьи, имеющая проблемы с жизнью в социуме (об этом говорит директор школы по телефону), является двигателем его жизни, она начинает формировать его семью, его корни.

К слову о корнях. Цветок (Аглаонема Амелия), с которым не расстается Леон, – весьма важная деталь. Кроме того, что он лучший друг киллера: «Всегда доволен. Не задает вопросов», он является некоторым его символом: «Он, как я, без корней», – говорит Леон.

В финале картины цветок все же символично обретает корни, заботливо посаженный Матильдой на территории ее школы.

Не менее Леона и Матильды интересен антагонист картины: высокопоставленный полицейский, промышляющий наркобизнесом. Он жесток, безжалостен, пунктуален и любит классическую музыку.

В исполнении Гари Олдмана персонаж получился более чем интересным. Стэнсфилд (так зовут антагониста) шокирует зрителей своими странностями, манерами: он может обнюхать свою жертву (и всерьез напугать актера, играющую жертву), может заговорить другим голосом. Он поражает своим спокойствием и пугает внезапными вспышками гнева.

Все это – заслуга Гари Олдмана, который благодаря своим жестикуляции и мимике создал абсолютно самобытного персонажа.

Вернемся к сравнению фильма с учебником. Протагонист и антагонист должны быть равны по силам – так гласят правила драмы (не будем забывать, что искусство не удержишь в рамках правил). Однако не обязательно обоих героев обличать в одну робу, давая им одинаковые силы и способности. В рассматриваемом нами фильме Леон гораздо сильнее своего противника, если поставить их в одинаковые условия. На стороне антагониста выступают другие силы: его связи и статус. Так в кульминации мы становимся свидетелями того, как Стэнсфилд вызывает всю полицию города (ну или по крайней мере департамента юстиции, в котором он работает) на ликвидацию своего противника.

Хотелось бы сказать пару слов про звуковое сопровождение фильма. Оно прекрасно, это синтез таланта и профессионализма. Начинающим звукорежиссерам слушать в качестве образца обязательно. Как и все другое в фильме, звуковое сопровождение выстроено по канонам. Большое внимание обратите на переходы, затухания и появления – это однозначно учебник. Впрочем, следование правилам здесь могло сыграть злую шутку, если бы не талант композитора, если бы музыка не подходила к настроению фильма. В том случае смотреть фильм было бы так же не интересно, как читать занудный учебник. Это касается всего фильма, просто музыка в данном отношении самый яркий образец.

«Леон» – это фильм, который становится еще интересней после его анализа. Это образец яркого кино, пособие для начинающих мастеров. Смотрите и наслаждайтесь зрелищем, анализируйте и учитесь у лучших!

Андрей Ишонин