ПРОКЛЯТЫЙ ПУТЬ (ROAD TO PERDITION)
2002, США, 117 мин.
Жанр: триллер, драма, криминал
Режиссёр: Сэм Мендес
В ролях: Том Хэнкс, Тайлер Хэклин, Пол Ньюман, Джуд Лоу, Дэниэл Крэйг, Дженнифер Джейсон Ли, Лиам Эйкен



Распространенное мнение о том, что данный фильм нужно показывать всем ненавистникам комиксов и с наслаждением ждать их мучений от ломки стереотипов, на поверку оказывается слишком громким. Да, здешние герои вместо масок и лосин обходятся шляпами и плащами, а от одной-двух пуль и вовсе предпочитают умирать, но это лишь одна сторона «Проклятого пути». На Route 6, по которой едут главные герои, отнюдь не одностороннее движение.

Зима 1931 года. Шесть недель в пути, за которые двенадцатилетний Майкл Салливан успел, по его словам, прожить целую жизнь. Пафос, размером с Чикаго, в его речи появился примерно тогда же – убитые гангстерами мама и младший брат к этому делу, знаете ли, располагают. Впрочем, смерть 1/2 счастливой ячейки американского общества будто и не меняет ничего во внутреннем мире сына и отца. Поплакали немного, положили Томми-ган в чемодан и поехали «понарошку» грабить банки – жизнь продолжается. Пока сынок старательно гробит движок отцовской машины, папа проводит строгие беседы с банкирами, которые легко расстаются с «нажитым непосильным трудом»; редкие же противники Салливанов неизбежно красиво харкают кровью, после чего ложатся на пол, свернувшись в клубочек.

Внешняя строгость 30-х безупречна, персонажи скупы на эмоции, слова и даже имена (у отца с сыном и вовсе одно на двоих), единственное, что они тратят легко – магазины своих пистолетов. Режиссёр Сэм Мендес умело распорядился пронзительным визуальным приданым первоисточника Коллинза: порой в кадре доминируют столь радикальные тёмные тона, что кажется, будто фильм чёрно-белый.

Постановщик вообще довольно бережно обошелся с первоисточником, без модного нынче «переосмысления», сводящего на нет весь авторский труд. Всё осталось на месте: непременно потребующие доказательств наивные убеждения сына о работе отца лично на президента; очевидный каждой стороне выбор между абстрактной преданностью и кровными узами; яркие пятна крови на болезненно-серых стенах… От себя добавлен лишь эстествующий киллер со страшными ногтями Джуда Лоу. Имея в активе отталкивающую причёску и фотоаппарат, тот называет себя фотографом – спустя десятилетие это неожиданно превратится в тонкий троллинг поколения молодых хипстеров. Но главное достоинство – бескомпромиссный герой – получил неоднозначное экранное воплощение.

Небогатый арсенал Салливана-старшего – пистолет-пулемет в чемодане и пыльный фейс Тома Хэнкса, которому, кажется, экранная жизнь Рэмбо настолько осточертела, что в каждом кадре он то ли думает о суициде, то ли пытается умножать в уме четырёхзначные числа. Режиссёр старательно мочит пыльного Хэнкса нуарными струями дождя, но от сырости тот лишь становится ещё печальнее, а ближе к финалу выдает такого Клинта Иствуда, что сбивает с толку – зачем было бегать шесть недель, чтобы в итоге вернуться к классическому kill them all?

Но как бы старательно комикс ни прятался за красивую ширму графической новеллы, он почти всегда остаётся просто комиксом, особенно, если речь идет о сугубо жанровом продукте. И помимо стильного визуала, фильм унаследовал типичные фатальные недостатки в виде застывших в своем развитии персонажей. К финалу отец всё так же переживает за судьбу сына, а сын всё так же растёт пацифистом. Рокировки взглядов не произошло, статус-кво сохранён, только список действующих лиц поредел, да в дорогих костюмах появились дымящиеся дыры.

К чему суета, игрушечные ограбления и потраченные патроны? Мораль в том, что родителей не выбирают? Как не выбирают детей? Но и те, и другие даже не пытаются исправить положение. Каждый существует в своей собственной системе координат, намеченной даже не на сценарном листе, а в рисунке, старательно обведенном в прямоугольник. Координаты скопированы на целлулоид, прямоугольник разросся до формата 16:9, но чтобы вырваться за обозначенные ранее карандашным грифелем пределы у картонных героев не хватает воли. Выхода нет.

Единожды ступив на проклятый путь экранизации комикса, с него уже нельзя свернуть обратно. Замаячившие на горизонте уютный домик у озера и бегущая навстречу собака со смешными ушами – лишь предвестники предсказуемого финала. Конец ожидаем, закономерен, неизбежен. Об этом смутно догадывается Мендес, ворующий мизансцены у Коллинза. Это понимает Ньюман, добавив к мрачному видеоряду меланхолию музыки. Это читается в одухотворенном сверх меры лике Хэнкса и даже в обреченной истерике Крэйга. Дело лишь за восторженным зрителем.

Игорь Талалаев