С этого номера в нашем журнале появляется рубрика «Другое кино». Мы немало спорили с главредом о названии сей рубрики: сколько наименований было предложено, теперь уже всех и не вспомнишь. Но остановиться решили именно на этом.

Здесь будут разбираться те фильмы, которые нашумели на международных кинофестивалях, стали первопроходцами в различных жанрах или были настолько необычны для своего времени, что на их осмысление понадобились целые десятилетия. Фильм, представленный в данном номере, а именно «Слон» Гаса Ван Сента, - из последней категории. Прошло всего шесть лет после его выхода, а версий о чем, собственно, сам фильм выдвинуто немало.
Определенных временных рамок не ждите, в данном разделе их попросту нет.

Представленные фильмы могут быть как и заумным арт-хаусом (сам термин достаточно многогранен, но у нас и не стоит задача его конкретизировать), так и киноэкспериментами общепризнанных мастеров кино, или даже азиатскими боевиками. И это далеко не весь список. Большой размах представляемых жанров объясняется очень просто. Конечная цель заключается в вычленении из многообразия кинематографа авторского кино: кино, снимаемого вне навязанных системой рамок, кино, где зрителя заставляют задумываться над тем, что он смотрит. Кино, как искусство, как эксперимент. Не развлечение, но авторское переживание, не тотальная мобилизация зрителя, но многолетний культ. Со своими мифами. Кино, затрагивающее социальные и политические проблемы, исследующее понятия нравственности, морали и чести. Кино, как средство самовыражения. После которого вы уже не будете такими, как прежде. Кино, в которое вложена частичка души автора. То, что принято называть другим, ибо оно не похоже на остальной бурный кинопоток, отличаясь как по форме, так и по содержанию.

Несмотря на общую политику журнала, а это по большей части освещение общедоступных картин для всех категорий зрителей, наша рубрика будет неким проблесковым маячком для думающего читателя. Мы будем стараться писать о непростом материале простым языком. Но не ждите от нас истины в последней инстанции, а лучше смотрите представленные фильмы и сами решайте, подходит ли вам наша точка зрения или нет. Ведь в таком кино каждый зритель сделает свои выводы. Это кино не для разума, это в основном кино для души и совести. Мы лишь обрисуем вам векторы развития.

Сергей Сысойкин

СЛОН (ELEPHANT)

Жанр: драма, криминал 2003, США, 81 мин.
Режиссер: Гас Ван Сент
В ролях: Алекс Фрост, Эрик Дойлен, Джон Робинсон, Елиас МакКоннелл, Джордан Nейлор, Кэрри Финкли, Николь Джордж, Бриттани Маунтин, Алисия Майлз, Кристен Хикс



В 2003 году вторая картина из трилогии смерти Гаса Ван Сента «Слон» получила золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля. Споров вокруг правильности выбора жюри было немало. «Слона» обвиняли в конъюнктурности и в простейшей констатации того, о чем вещают с телеэкранов в ежедневных новостях. Копий вокруг картины сломали немало. Фильм, как вино, с годами становится качественнее или превращается в уксус. «Слон» - классический пример первого случая, с годами доказавший прозорливость каннского жюри. Ван Сент загадал зрителю загадку, на которую предложено множество ответов, но так и не найдено единственно верного. Попробуем разобраться, что к чему. Представим, что картина режиссера - зеркало, и разобьем его на несколько осколков. Осколки получатся разного размера, что неудивительно, так как размер напрямую зависит от числа сторонников той или иной трактовки кинотекста.

Итак, осколок первый, самый большой, и самая, на первый взгляд, очевидная интерпретация текста.

Фильм Ван Сента очевидный и своевременный ответ на печальные события Колумбайна. Два школьника с оружием, перестрелявшие кучу народа из-за обиды на одноклассников. Режиссер вскользь очерчивает причины такого поступка. Однако данные границы настолько зыбки, что приходится сделать вывод, что истинная причина заключена несколько глубже, чем многим показалось. Непонятость подростков и неприятие их в среде сверстников - слишком расплывчатые мотивы для данной версии. Нужна еще одна зацепка, чтобы концепция приобрела более стройный и логичный вид. Поэтому...

...Осколок второй, чуть поменьше, интерпретация, имеющая также много сторонников, и более логичная по мнению зрителей. Лента временами отчетливо напоминает компьютерную игру. Ван Сент долгим кадром показывает экран компьютера, где один из подростков самозабвенно расстреливает безоружных людей. Камера режиссера на протяжении всего фильма неотступно следует за персонажами действия, а когда начинается финальная заваруха - действие нисколько не отличается от банального компьютерного шутера в «режиме бога», где тебе не могут оказать никакого сопротивления.

Оба варианта встречаются у рецензентов в текстах довольно часто, и на это есть определенные причины. Во многих случаях они даже пересекаются и образуют неделимое восприятие картины. Название ленты -«Слон» - также получает трактовку. Подростки, вступающие в период половой зрелости, находятся под большим психологическим прессом. Если внешне ты отличаешься от других, ты не входишь в тусовки; если ты просто мыслишь иначе, то есть большой риск превратится в изгоя, над которым издеваются все, кому не лень. Поэтому подростки сбиваются в своеобразные группы по интересам и статусу. Ван Сент честно показывает зрителю все виды групп.

Характерен один эпизод, когда камера плавным кругом обводит лица группы подростков, спорящих о природе гомосексуализма. К этому эпизоду очень крепко цепляется сцена в душе, первый поцелуй подростков, затеявших массовое убийство. Не секрет, что режиссеры-гомосексуалисты очень тонко чувствуют одиночество, многие их картины наполнены пронзительностью и безысходностью. Если отбросить присущую восприятию гея специфику, то природа одиночества одинакова для всех. Отторгнутые массой ребята познают простые вещи сами, в доступных им рамках. Их обида готова выплеснуться на всех - на правых и виноватых. В этом свете и обыгрывается название картины. Вообще, по натуре слон достаточно пугливое животное, но если он рассержен и в группе, обидчикам не поздоровится. Достанется всем. Слоны также по натуре злопамятны и могут таить обиду долгие годы. Одна из главных проблем сегодняшнего общества - в одиночестве большинства его составляющих.

Одиночество еще более усиливается из-за непонимания, неумения наладить хоть какой-никакой диалог. Уйти от всего этого частично помогают компьютерные игры - в основном, кровавые стрелялки. Подростки, еще не умеющие отличать вымысел от правды, больше всего подвержены пагубной привычке. Доступность оружия, в частности в Америке, приводит к плачевным последствиям. Круг замкнулся. На этом анализ картины можно было бы, и закончить, но...

...Осколок третий. Киноведческий.

Если внимательно всмотреться в мини-малистическую манеру повествования, вроде бы лишенную особых изысков, то можно заметить, что Ван Сент целыми кусками цитирует «Фотоувеличение» Мике-ланджело Антониони. Парень-фотограф есть прямая отсылка к фильму. Но на этом режиссер не останавливается и, как когда-то Михаэль Ханеке в своих оригинальных «Забавных играх», нелицеприятно высказывается о целом жанровом пласте американских и европейских фильмов, в которых насилие стало обыденностью. Где людей убивают пачками, различными методами, не испытывая сожаления. Где режиссеры соревнуются между собой в изощренности, где теряется сам мотив. Герои Ван Сента убивают без сожаления, рука при нажатии курка не дрожит, гора трупов становится все выше и выше. И если можно без причины устраивать кровавую бойню, то почему не назвать картину, например, «Слон»? Без видимых на то оснований? Просто, дабы усилить диссонанс. И тут неожиданно, но также имеющий право на существование, появляется осколок под номером четыре, самый, пожалуй, малый из всех...

...Сновидческий. Не зря перед ключевыми эпизодами втискивается сцена сна главных участников действия. Возможно, поэтому во сне их чудовищные преступления оказываются безнаказанными. Во сне, как известно, сублимируются все переживания человека, и иногда они сплетаются в странные ирреальные картинки, которые можно принять за реальность...

И наконец, осколок пятый... Самое неординарное и странное объяснение из всех вышеперечисленных... В английском языке есть устойчивое выражение "God is nowhere". По структуре оно напоминает нашу фразу «Казнить нельзя помиловать». От постановки запятой смысл фразы может измениться кардинальным образом. Также и здесь. Если разделить фразу, то получится «God is now here». Разительные отличия. Если в первом случае дословно получается «Бога здесь нет», то во втором - «Бог есть здесь и сейчас». Что же выбрал Ван Сент? Если Бога с нами уже нет давно, то все, вроде как, понятно. Иначе бы он не допустил зловещей расправы. Или Бог все же есть, но почему тогда он посмотрел на все происходящее сквозь пальцы?

Здесь не все так просто, как может показаться. Большинство американцев, в разной степени, чтут Библию, даже знают некоторые отрывки из нее наизусть. И они знают, что Господь, особенно в Ветхом завете любил карать грешников различными способами, отличающимися творческим разнообразием. Сам он при этом оставался безнаказанным и действовал в основном через посредников, это еще раньше очень тонко подметил Кевин Смит в своей «Догме».

Бог иногда оставлял в живых людей с наиболее чистой совестью. У Ван Сента самым первым спасается паренек в желтой майке, не успевший еще толком нагрешить. По воле случая не попавший в самое пекло. Вот только режиссер немилостив к нему. Парень становится своеобразной вещей Кассандрой, умевшей предсказывать различные бедствия, но никто из окружающих к советам прорицательницы толком не прислушивался. У Бога есть план, и никто не должен его нарушать. Или все это лишь воля прихотливого случая, и спасение - чистое везение? По крайней мере, Ван Сент не признается ни под какими пытками, что же все-таки он имел ввиду...

После «Слона» вышло немало картин, вдоволь эксплуатирующих тему подросткового насилия. Благо, сама жизнь постоянно подбрасывала все новые и новые материалы. Совсем недавно в прокате прогремела картина эстонского режиссера Ильмара Рааге «Класс». Ее прекрасно встретили в Каннах, фильм собрал хорошую прессу и понравился широкой публике. Вот только «Класс» оказался обычной конъюнктурой, напрочь лишенной ван сентовских подтекстов, ирреальности и экзистенциализма. И «Классу» только предстоит доказать свою состоятельность, с чем «Слон» уже справился. Он, как настоящее марочное вино, попробовав которое, каждый зритель найдет свою вкусовую гамму. Или как бергмановское зеркало, и если его заново разбить, то осколков может получиться гораздо больше.

Сергей Сысойкин

.