ОДЕССА
2018, Россия, 130 мин.
Жанр: драма
Режиссёр: Валерий Тодоровский
В ролях: Ирина Розанова, Евгений Цыганов, Леонид Ярмольник, Ксения Раппопорт, Евгения Брик, Степан Середа, Станислав Эвентов



В расслабленную, утомлённую летним солнцем Одессу 1970 года прилетает московский журналист-международник Борис. Жена задержалась в столице, и ему пришлось лично доставить сына к соскучившимся многочисленным родственникам. Впрочем, надолго он задерживаться не планирует – в модных джинсах слишком жарко прогуливаться по одесским бульварам, разговоры с тёщей и тестем не привлекают, да и вообще впереди маячит новая командировка, так что с унылым отдыхом у родного советского моря придётся повременить. Однако в дело вмешивается случай, и город закрывают на месячный карантин из-за эпидемии холеры. Журналистские корочки прорваться за кордон не помогают, так что теперь Борису ничего не остаётся, кроме как найти общий язык, и не только с родителями жены Раисой Ировной и Георгием Иосифовичем, но и Лорой, Мирой, Володей, Ариком, тремя Жориками, Женькой и Иркой. Да, с Иркой общий язык получается найти лучше всего, и теперь вся семья озабочена тем, как скрыть позор, уговорить Алку не разводиться, и вправить мозги великовозрастному ловеласу и доморощенной пятнадцатилетней Лолите.

«Одесса» – очень личный проект Тодоровского, и, конечно, не случайно главного героя, сына Бориса, зовут Валериком, а на щеке мальчика темнеет узнаваемая родинка. Но отчего-то, несмотря на то, сколько сил и трудов было потрачено на появление картины на свет, режиссёр всеми силами избегал написания сценария, предпочтя отдать его на откуп Максиму Белозору и Дмитрию Иванову, подвизавшимся на ниве многосерийных фильмов. Возможно, именно поэтому в «Одессе» чувствуется некий налёт сериальности – слишком много разных, по-своему интересных действующих лиц, но о каждом рассказано чуть-чуть, как будто для пилота, а всё происходящее скрепляет сквозная линия, внезапно почему-то оказавшаяся любовной. При этом, несмотря на то, что номинально центральным персонажем является Валерик, на самом деле говорить о взгляде ребёнка на странную шумную жизнь еврейской семьи в условиях ограниченного пространства не приходится. Нечастые эпизоды с его участием получаются особенно ностальгическими и пропитанными светлой грустью режиссёра по счастливым мгновениям детства, но структурно эти сцены довольно существенно выделяются на общем фоне и служат лишь для дальнейшего продвижения сюжета, в то время как самое любопытное оказывается вне поля зрения мальчика.

Невозможность уйти, скрыться, спрятаться в условиях закрытия города на карантин ощущается особенно остро, тем более в маленьком домике, населённом такими непохожими друг на друга личностями, у каждой из которых за плечами своя история и своя боль. Выходят на свет неприятные секреты, застарелые конфликты и затаённые обиды, всё это сплетается в один большой клубок противоречий, но Тодоровский находит в своей картине место каждому из них, будь то наболевший еврейский вопрос, брак с непризнанным гением и, по совместительству, алкоголиком, или неловкий адюльтер взрослого мужчины, влюбившегося в юную девочку. Проблема заключается в том, что сценаристам не удалось связать все эти разрозненные эпизоды воедино иначе, чем наличием одного, вроде бы даже не главного персонажа, да и выбор актёра на эту роль оказался ошибочным. Евгений Цыганов хорош в амплуа подлеца и негодяя, и всё идёт отлично, пока на сцене вальяжный журналист со снобско-циничными взглядами на жизнь. Но всё меняется, когда в дело вступает романтическая линия. Спорность самого факта безоглядной юношеской влюблённости прожжённого наглеца усиливается паникой в глазах Цыганова, отчаянно переигрывающего в попытках изобразить чистую и непорочную любовь, что выглядит особенно фальшиво рядом с действительно выдающимися актёрскими работами Ирины Розановой и Леонида Ярмольника.

«Одесса» получилась очень неровной и противоречивой. Потрясающая операторская работа визионера Романа Васьянова, бережно ловящего пылинки в первых лучах утреннего солнца и выстраивающего в душных павильонах чей-то город детства со всеми теми деталями, которые превращают мёртвое полотно в ожившее воспоминание, здесь служит фоном для неестественных эпизодов, в которых сами актёры чувствуют себя неуютно. Удивительно точные, ёмкие, замечательно аутентичные фразы в разговорах членов семьи между собой сменяются вымученными, пафосными монологами Бориса. А финал, напоминающий аналогичную сцену в концовке «Фантазий Фарятьева», несколько нивелирует значимость произносимых слов, ставя бледную точку там, где могло – и должно – было стоять многообещающее многоточие.

Анастасия Ивахнова

В кинотеатрах с 5 сентября