МЕЖСЕЗОНЬЕ
2021, Россия, 108 мин.
Жанр: криминал, мелодрама
Режиссёр: Александр Хант
В ролях: Сидни Парк, Ася Купер, Теодор Пеллерен, Дэйл Уибли, Джесси ЛаТуретт, Диего Джозеф, Баркели Даффилд

---

После дебютного фильма «Как Витька Чеснок вез Лёху Штыря в дом инвалидов» облюбованный и критиками, и зрителями Александр Хант принялся за новую работу. Вдохновившись историей «псковских подростков», устроивших стрельбу в дачном коттедже, и взяв её за основу, режиссер решил сделать фильм абсолютно народным. Деньги на ленту собирали всем миром на краудфандинге, устроили народный кастинг актёров через «ВКонтакте». В начало даже картины вставлены видео-визитки актёров, прошедших один из этапов кастинга. Все они говорят о проблемах с родителями, сверстниками и обычных жизненных проблемах, кто-то же просто молчит, смотря в стену.

Такое смонтированное начало из полифонии подростковых молодых голосов, говорящих порой о страшных вещах, смотрится эмоционально очень впечатляющее. Позже начинается основной сюжет фильма, где есть девушка бунтарка Саша, типичная «manic pixie dream girl», которую воспитывает мать с отчимом-полицейским и есть прилежный хорошист Даня, воспитываемый мамой, настолько податливый, что сделает всё, что та самая маниакальная «девушка-мечта» ему скажет. Эта парочка столь разных людей, наплевав на все правила, пускается в своё бунтарское путешествие, погружаются в мир своего протеста, бунта ради бунта. С перестроечных фильмов о проблемах подростков («Курьер», «Легко ли быть молодым») прошло практически 40 лет, но проблемы остались такими же.

Хант в свойственной себе манере ещё со времен своего дебюта выкручивает на максимум все аудиовизуальные элементы. В быстром клиповом монтаже под аккомпанементы современного отечественного музыкального сопровождения он показывает нам бунт против системы, стояние с табличками «ты ничего не изменишь», документальные кадры с интервью людей о жизни в стране (из них мы узнаём о том, что не только подросткам трудно живётся), разбрызгивание краски на шубы, подрисовывание новых смыслов на агитационный плакат местного депутата – на самом же деле под всем этим скрывается лишь желание или попытка выразить себя. Весь этот «подростковый протест» длится недолго, до первого появления наряда полиции. Взрослые же называют это не бунтом или самовыражением, а вандализмом.

Поняв, что взрослый мир не будет играть по их правилам, Саша и Даня решают сбежать от него, а остальные пускаются за ними в погоню. В отличие от «Лехи Штыря» в «Межсезонье» уже нет таких «вырвиглазных» кислотных красок, но пространство наполнено другим – эстетикой запустения, которая выражена пускай в более тусклых тонах, но от этого не менее говорящим видом пространства.

Ещё в самом начале становится понятно, что хорошо эта история закончится не может, даже для зрителя, который и не знаком с историей, легшей в основу картины. При этом к финалу постановщик подводит зрителя уже окончательно утомившимся и замученным, как и главных героев картины.

От финального штурма коттеджа СОБРом не захватывает дух – зритель просто сидит вместе с героями в ожидании неизбежного. Под конец картины устали буквально все: и герои, и зритель и, видимо, режиссёр. Этот подростковый бунт буквально кричит, но за этим криком, к сожалению, не скрыто ничего. Бессмысленный и беспощадный бунтарский крик, за которым окончательно скрылись настоящие голоса подростков с их проблемами, звучащие в начале картины.

Олег Мухаметдинов

---

МНЕНИЕ «ЗА»

Александр Хант, по всей видимости, решил закрепить успех на ниве околокриминального кино. Основой для его второго полного метра стала реальная история двух псковский подростков, в 2016 году всколыхнувшая СМИ, в очередной раз подняв дискуссии о необходимости максимального контроля и ограничения «вредоносного» интернета. Правда, вместо потенциальной провинциальной хмари о двух бунтующих школьниках, Хант выбирает путь если не интереснее, то точно привлекательнее (если так можно сказать) в рамках большого кино.

Поначалу создаётся впечатление, что «Межсезонье» – типично российское эскапистское кино. Романтизированный бунт (с уклоном в пресловутый криминал) и беспросветное будущее, до которого не добежать-не дотянуться, пока живёшь, так как живёшь и не ломаешь систему. Даня и Саша, сталкивающиеся с разными формами родительского контроля вкупе с врождённой глухотой к желаниям других, постепенно переступают черту, шаг за шагом на пути к своей внутренней революции.

Правда, несмотря на смелые попытки Ханта заигрывать с миром по ту сторону экрана, призывами на самодельных плакатах и околодокументальными вставками про страх что-то поменять, бунт героев оказывается больше длясебяшным. Пружина накопленных «не» (от непонимания до нелюбви) разжимается только для самих ребят, хоть и задевает в процессе попадающихся на пути встречных-поперечных. Да, именно так в итоге и получается – все вокруг исключительно «поперечные», для которых действия подростков мало объяснимы с точки зрения зашоренного восприятия.

В этих моментах кроется, вероятно, и главный недостаток «Межсезонья» – изрядная идеализированность, упрощённость и почти утопичность. У всех поступков есть своя (порой даже слишком) объяснимая причина, а желание покоя, равнозначное избавлению от контроля, превращается в удивительно сильную мотивацию. Провоцировать разговор со зрителем (если тот не подросток), получается с трудом – слишком очевидна точка зрения режиссёра, достаточно категоричная для того, чтобы почти не оставлять почвы для дискуссии. Однако подобную однобокость высказывания Хант успешно компенсирует стилем – снятое на плёнку кинополотно всё больше и больше отрывается от гротескной реальности в сторону не менее гротескной фантазии.

Почти магический реализм, превращающий побег героев от действительности в нечто поистине буквальное – из екатеринбургских урбанистических оков прямо в глушь, в подобие сказочного дома посреди леса. Конечно, не совсем по своей воле – не обходится без местного трикстера, чья помощь в итоге и служит одним из важных шагов в сторону трагической развязки.

Здесь не будет пьяного веселья, прямых трансляций в соцсетях и расстеленного заранее полиэтилена. Будут только те самые многочисленные «не» вокруг героев, болезненность настоящей любви, обстриженные прядки революции и неряшливые ремарки автора, пишущего на стенах то, что было бы странно высказывать вслух. Он не ссыкло, а она не дура, и делать как все, конечно же, не вариант. А для начала достаточно малого – просто слушать, ведь уникальность каждого – это уже сам по себе пример того, что изменения возможны.

Кирилл Банницин

В кинотеатрах с 21 июля