СТУК В ХИЖИНЕ (KNOCK AT THE CABIN)
2023, США, 100 мин.
Жанр: триллер
Режиссёр: М. Найт Шьямалан
В ролях: Дэйв Батиста, Джонатан Грофф, Бен Элдридж, Никки Амука-Бёрд, Руперт Гринт, Эбби Куинн, Кристен Цуй, МакКенна Керриган
МНЕНИЕ РЕЦЕНЗЕНТА 1
Для М. Найта Шьямалана фирменные сюжетные твисты давно превратились в баловство. Уйдя в небольшие бюджеты, он получил возможность говорить что хочет и делать на этом деньги – в общем, нашёл занятие по душе без необходимости оправдывать зрительские ожидания и следить за фирменными режиссёрскими приёмами. И в его новой работе вновь обретённая смелость изложения выходит на максимальный уровень. В другой вселенной Шьямалан мог совершить настоящую миниреволюцию – шутка ли, громкий студийный триллер, в котором представители секс-меньшинств оказываются жертвами жестоких безумцев. Современное голливудское кино на уровне жанра могло бы выйти на новый уровень коммуникации с западным зрителем, будь это хоть сколь-нибудь интересно хитрому индусу. Но нет, он вдруг по старинке решает сыграть с ожиданиями (правда, непривычным способом), едко зубоскалит и, внезапно, стебётся над новыми переменными гендерной системы координат.
В центре внимания оказываются идеально-прогрессивная американская пара и их приёмная азиатская дочь. Приехав отдохнуть в затерянный посреди леса дом, герои становятся заложниками четырёх безумцев, уверенных, что смогут предотвратить конец света. В ходе пространных объяснений становится ясно, что для спасения человечества достаточно малого – чтобы семья приняла невозможное решение и убила одного из своих членов. Каждый отказ лишь приближает апокалипсис – фанатики по очереди убиваются, а в мировых новостях появляются сообщения о невообразимых бедствиях, внезапно обрушивающихся на разные точки земного шара. Что это – невероятные совпадения или человечеству действительно вынесен приговор?
Для человека, ждущего, что его ударят в лоб, фильм покажется душным аттракционом дурных идей. Горячка и болезненное сумасшествие в хижине прерывается пунктиром вышколенных флешбэков, в хронологическом порядке знакомящих с основными моментами из жизни заложников – неудачное знакомство с родителями, удочерение, судьбоносная поездка и т.п. Однако не стоит воспринимать эти моменты как топорную попытку вызвать сочувствие к несчастным гомосексуалистам. Подвох может быть везде, и в случае «Стука в хижине» его надо искать не на уровне макросюжетных идей, а в отдельных эпизодах, во взаимодействии персонажей и в том, как (не)меняются их взгляды на происходящее. На экране происходит настоящая культурная война в миниатюре – традиционные ценности громко стучатся в дверь современной, прогрессивной и самоуверенной в своей беспечности нравственности, деморализуют и ставят перед сложнейшим выбором. При этом Шьямалан показывает себя великим мастером манипуляций – сюжет его фильма настолько изворотлив, что может показаться одновременно и толерантным, и гомофобным. Леонард, главный из фанатиков (Дэйв Батиста в лучшей из своих ролей) сразу сообщает, что он и его культисты вовсе не гомофобы и выбор жертв продиктован случаем. Но со временем этот аспект не раз подвергается сомнениям – появляются детали, позволяющие трактовать мотивы похитителей иначе. Нюанс в том, что режиссёр чётко выбрал позицию, однако, до последнего скрывает её свои подобием умелого газлайтинга.
Все приёмы в фильме работают на постоянно нагнетаемое напряжение. Децентрализованная композиция кадра создаёт ощущение чего-то неадекватного. Косые ракурсы, регулярные оглядывания (героев, камеры) и перманентная нервозность всех персонажей вынуждают находится в постоянном ожидании чего-то этакого, но… Всё, что нужно знать, происходит ещё в самом начале – старательно собирающая кузнечиков девочка доверительно сообщает незнакомцу, что у неё в школе ни у кого нет двух пап, и на канале Disney ни у кого нет двух пап. И Шьямалан с этим согласен, поэтому происходящее для него – настоящий социальный эксперимент, конкурс на самую банальную интерпретацию. Заставляя зрителя снова и снова тонуть в вязком безумии, «Стук в хижине» постоянно подбрасывает в сюжет разного рода двусмысленности. Леонард с подручными заявляют о своей толерантности, но выбирают в жертву именно семью, в которой родитель 1 и родитель 2. Восхищаются силой любви однополой пары и убеждают партнёров убить одного из них. Говорят, что стремятся предотвратить апокалипсис, но сами же вызывают чудовищные разрушения. В какой-то момент кажется, что зритель вместе с персонажами заперт в эхо-камере, становится заложником общего заблуждения и на самом деле … что? Нужно ли вообще что-то делать, чтобы предотвратить конец света?
Шьямалан превращает действие своего фильма в настоящее искусство унижения, разочарование от встречи с которым граничит со зрительским восторгом. Религиозная притча на грани библейского стёба, в которой герои с говорящими именами (проверьте, если хотите) становятся заложниками собственной судьбы, громко постучавшейся в их дверь и ткнувшей носом в лицо надвигающейся катастрофы. Узость интерпретаций и предательство собственных сомнений оказываются едва ли не главными злодеями – если творцы апокалипсиса мы сами, то в наших руках его остановить. Циничная ирония «Стука в хижине» заключается в том, что безумные фанатики оказываются настоящими очистителями человечества. Вызывая локальные бедствия и уничтожая тысячи жизней, они отсрочивают как апокалипсис планетарный (кризис перенаселения и истощения природных богатств), так и менее значительный – предотвращают катастрофу исчезновения классической ячейки общества. Однополые отношения могут спасти мир только через разрушение самих себя, и в этом кроется настоящий кошмар фильма для толерантного зрителя – Шьямалан уравнивает героев с той реальностью, которую считает правильной сам. Ведь на канале Disney ни у кого нет двух отцов.
Кирилл Банницин
МНЕНИЕ РЕЦЕНЗЕНТА 2
Когда маленькая Вен бегала вокруг дома и ловила кузнечиков, она ещё не знала, что этот мирный летний день – последний привет её нормальной детской жизни. Через минуту из-за деревьев покажется здоровяк в очках, и, после короткого невинного знакомства, выяснится, что этот человек появился здесь не один и отнюдь не случайно. Вен, конечно, попробует предупредить свою семью о незнакомцах со странным оружием в руках, о незнакомцах, которые хотят сделать что-то очень плохое, о незнакомцах, которые говорят о приближающемся конце света. Но это не поможет. Парочка белых воротничков и семилетняя девочка окажутся не в состоянии противостоять грубой силе, и очень скоро папа Эрик и папа Эндрю будут накрепко привязаны к стульям, а Леонард, больше похожий на рестлера, чем на скромного учителя, расскажет, что именно этой семье придётся сделать страшный выбор. Один из них должен умереть от руки остальных чтобы остановить Судный день, а четверо людей, ворвавшихся в дом, не хотят и не будут применять никакого насилия. Они – лишь гонцы, принесшие дурную весть. Ну ладно, на самом деле, не просто гонцы. Ещё они будут регулярно включать телевизор, чтобы семейство было в курсе творящегося с миром апокалипсиса, и не менее регулярно убивать друг друга, отмеряя таким образом время, оставшееся до точки невозврата.
М. Найт Шьямалан – один из немногих оставшихся в Голливуде режиссёров, которых совершенно не волнует мнение толпы. В центре его внимания, неожиданно, собственное режиссёрское высказывание, а уж корреляция с тем, как и что сегодня принято – дело десятое. Именно он может завершить собственную супергеройскую трилогию спустя двадцать лет максимально непохожим на современные кинокомиксы философским фильмом с открытой концовкой. Или вставить в семейную драму тонкий стёб на тему религии. Или, как сейчас, взять за основу роман о цене одной жертвы в контексте смерти всего мира, вывернуть его наизнанку и придумать свой финал, вновь задавая зрителям неудобные вопросы до самого последнего мгновения титров, смешивая жанровые клише, христианские каноны, актуальную повестку дня и неприкрытый сарказм на тему всего вышеперечисленного.
Поначалу сюжет «Стука в хижине» очень напоминает «Посылку» 2009 года, с той лишь разницей, что Ричард Келли ставил выбор гораздо более незатейливый и к судьбе человечества не обращался. В его фильме достаточно было понять, что тебе важнее – мгновенное собственное обогащение или жизнь совершенно незнакомого человека. Однако слёз и драматического заламывания рук там было предостаточно, что, впрочем, совершенно не шло на пользу картине. У Шьямалана масштаб существенно глобальнее, однако, он как автор категорически отвергает восприятие происходящего как трагедии отдельно взятой семьи, продолжая, тем не менее, работать в жанре драматического триллера. Его лента, разумеется, о выборе, вот только тема самопожертвования в контексте особенностей психологии современного человека тесно переплетается с вопросами, чересчур актуальными в обществе XXI века.
Шьямалан снова исследует поведение людей в замкнутом пространстве, но, если во «Времени» ограничители были чисто физическими, реализующимися в видимой невозможности персонажей уплыть с острова, в новом фильме формально территориальных рамок нет. Да, у четверых незнакомцев есть оружие и они препятствуют попыткам главных героев сбежать, но такие константы, как неизбежность гибели всех четверых надсмотрщиков и их отказ убивать кого-либо из членов семейства превращают физическую несвободу в условность. Вот только как избавиться от чувства вины за гибель миллионов людей по всему миру? Самые крепкие решётки и прочные оковы появляются в нашей голове, и режиссёр повышает градус драматичности отнюдь не обилием насилия в кадре. Он стыдливо уводит камеру от изувеченных тел, лишний раз подтверждая, что самое страшное – не факт лишения человека жизни, а то, как дальше будет существовать виновный в этой смерти. При условии, разумеется, что он сам по себе достаточно эмпатичен и нравственен.
Но мы же помним, что «Стук в хижине» – вовсе не драма.
Когда папа Эрик начинает подозревать, что уже где-то видел одного из незнакомцев, и что все они – не те, за кого себя выдают, он, конечно, прав. Прав в глобальном смысле, ведь у Шьямалана не бывает ничего случайного, и в этом фильме подобная особенность приобретает ещё и иронический, а где-то почти комический эффект. От имён персонажей до любимой песни одного из главных героев, от игры с цветом и светом до излюбленных визуальных приёмов с искажённой композицией и игрой в отражения. Пусть антагониста освещают тёплые лучи закатного солнца, а жертва останется в холодной и мрачной синей тени. Пусть чернокожую медсестру, ворвавшуюся в чужой дом с чем-то вроде кистеня в руке, будут звать Сабриной («терпение», в переводе с арабского). Пусть Дэйв Батиста, этот могучий великан, вечно играющий недалёких силачей, предстанет в роли героя, достойного пера Достоевского.
Всё это – элементы созданного нами мира, воплощённого режиссёром в миниатюрном формате внутри четырёх стен затерянного в лесу дома. Всё это – декорации, исследовательская модель для изучения социального конструкта современной гендерной реальности. Реальности, в которой антагонист будет искренне извиняться за то, что непростой выбор придётся сделать именно гомосексуальной паре. Реальности, в которой, оказывается, при всём одобрении общества, геи не смогут стать новыми Адамом и Евой (ах, природа, злобная ты стерва). Реальности, в которой, несмотря на все возможные протесты, квоты, борьбу со стереотипами, слом устоев и новое законодательство, человек не может существовать в одиночестве. Шьямалан задаёт невысказанные вслух, но уже давно сформулированные вопросы. Убийство во имя жизней миллионов всё равно считается грехом? Как будет выглядеть мир, в котором не останется гетеросексуальных пар? Что такое истинная добродетель?
«Стук в хижине» – фильм о христианстве, снятый не-христианином в жанре эксплуатационного кино. Фильм, который не мог понравиться критикам, держащим руку на пульсе умирающего независимого кинематографа. Фильм, в котором зрители – те самые кузнечики, которых режиссёр помещает в стеклянную банку – в исключительно исследовательских целях. Фильм, в котором неотвратимо рушится четвёртая стена последними звуками на титрах, которые могли бы быть сыграны в ритме пятой симфонии Бетховена. Пам-пам-пам-пам. Пам-пам-пам-пааам. Судьба стучится в двери. Что вы ей скажете?
Анастасия Ивахнова
(0)
