ОППЕНГЕЙМЕР (OPPENHEIMER)
2023, США-Великобритания, 180 мин.
Жанр: биография, драма, история
Режиссёр: Кристофер Нолан
В ролях: Киллиан Мерфи, Эмили Блант, Мэтт Дэймон, Роберт Дауни мл., Флоренс Пью, Джош Хартнетт, Кейси Аффлек, Рами Малек

---

История Роберта Оппенгеймера просто не могла не превратиться в голливудский байопик самых голубых кровей – человека, который помог завершить Вторую мировую войну и в буквальном смысле навсегда изменил правила взаимоотношений могущественных держав, можно назвать как минимум одной из величайших личностей в истории. Разумеется, Оппенгеймер создал атомную бомбу не в одиночку, ему помогало множество блестящих учёных, которые работали в своих лабораториях в условиях строжайшей секретности и обстановке политической и военной паранойи, которую подпитывали жесточайшие дедлайны – беспрецедентное оружие нужно было сконструировать быстрее Третьего Рейха. Вся эта научная гонка с нацистами получила название «Манхэттенский проект», и именно ему посвящён новый фильм Кристофера Нолана, который собрал в кадре, кажется, весь цвет англоязычных актёров. Но всё-таки в центре объектива стоит не атомная бомба, а фигура изобретателя в исполнении Киллиана Мёрфи, научного гения, который полон сомнений и моральных терзаний о правомочности применения оружия, способного уничтожить весь мир.

На самом деле важное место в повествовании занимает также политик и предприниматель Льюис Штраусс, которого с определённой натяжкой можно назвать вторым главным героем фильма. Одно время этот человек сотрудничал с Оппенгеймером, но в какой-то момент они оказались по разные стороны идеологических баррикад, и в этой ленте оба участвуют в заседаниях, которые нельзя назвать судебными, но поставленные перед неудобными вопросами ответчики выглядят едва ли не обвиняемыми. Сюжеты бюрократических проверок благонадёжности Штраусса и Оппенгеймера подаются параллельно, но Нолан, питающий слабость к заигрыванием со временем, добавил сюда и третью сюжетную линию, где показал научный путь Оппенгеймера от подающего надежды студента до самого известного учёного XX века после Эйнштейна (хотя это право могли бы оспорить Томас Эдисон и Никола Тесла). Большая часть времени фильма, как по длительности описываемых событий, так и по хронометражу (1926-1945 годы), отдана, естественно, старту «Манхэттенского проекта» и его деятельности. Второе место занимает несправедливое судилище над Оппенгеймером а 1954 году, где функционеры пытаются лишить «отца атомной бомбы» возможности оказывать влияние на дальнейшую политику Комиссии по атомной энергии. Ну а на третьем месте заседание 1959 года в Сенате, где Штраусс рвётся к посту министра торговли.

Благодаря многочисленным прыжкам из прошлого в будущее и наоборот, смотреть «Оппенгеймера» становится не самым простым делом (хотя на фоне некоторых других работ Нолана эта и выглядит чуть ли не прямолинейной). Чтобы хоть как-то облегчить задачу зрителя, режиссёр обесцветил все сцены заседаний в Сенате. И хотя на первый взгляд это выглядит несколько спорным решением, ведь хронологически рассмотрение Штраусса на пост министра произошло гораздо позже, чем остальные события фильма, монохромность этой сюжетной линии подчёркивается ещё и строгостью операторской работы и наиболее формальным с художественной точки зрения подходом в режиссуре. Это наименее динамические и эмоционально скупые эпизоды фильма, к тому же с не самым приятным центральным персонажем, сближающие «Оппенгеймера» едва ли не с документальным фильмом. Да и сам Штраусс в исполнении Роберта Дауни мл. выглядит сухим чиновником, прямо противопоставленным импульсивному творческому гению Оппенгеймера: огонь и лёд, стихи и проза, научные открытия и политическая карьера. К счастью для всех нас, Дауни мл. талантливый актёр и наблюдать за ним интересно, а кажущаяся необязательность всей его сюжетной арки, лишь приоткрывающей некоторые нюансы работы Оппенгеймера, ближе к финалу становится едва ли не ключевой в фильме – и без неё вся сценарно-драматическая конструкция, выстроенная Ноланом, оказалась бы сломанной.

В этом, кстати, и в монструозной трёхчасовой продолжительности, кроется главная претензия к ленте. Кто-то может оказаться неподготовленным к тому, что значительная часть фильма о жизни и работе создателя атомной бомбы будет посвящена допросам учёного в тесном помещении. А кто-то такой формат может просто не принять. Позвольте, но как же масштаб мировой войны и гонки вооружений, опасность испепелить весь мир при неточных расчетах, к чему все эти съёмки на камеры IMAX, если мы чуть ли не час заперты в каком-то чулане со сдвинутыми столами? Где эпические планы взрывов в Хиросиме и Нагасаки, где чудовищные последствия этих самых взрывов? Но Нолан не стремится идти по той дорожке, что от него ждут, он дистанцируется от реальных взрывов, предоставляя нам возможность лишь видеть реакцию на них самого Оппенгеймера. Он не показывает нам ничего – за исключением намеренно обесцвеченных сцен в Сенате – из того, что не видел бы сам Оппенгеймер. Он не присутствовал при убийстве гражданского населения в Японии? Ок, тогда и зритель этого не увидит. Таким образом Роберт Оппенгеймер становится настоящим центром вселенной этого фильма. И это объясняет, почему картина названа именно его именем, а не, например, «Манхэттенский проект» или «Как я разлюбил атомную бомбу».

Но всё-таки без атомного взрыва такой фильм обойтись не мог. И к счастью для ждущего большого зрелища – таковой произошёл на глазах Роберта Оппенгеймера на испытаниях в Нью-Мексико. А значит, вписывался в концепцию Нолана и мог быть продемонстрирован и нам. А заодно стал и самой запоминающейся сценой ленты, его кульминацией, тем самым пиком, на пути к которому нагнеталось напряжение не только в последние минуты перед нажатием кнопки подрыва, но и за десятки сцен до этого. Тут режиссёр мастерски поднимает пульс зрителя, а затем использует проверенный приём (его можно увидеть даже в насквозь попкорновых «Последних джедаях») с выключением звука. Приём, в отличие от типа бомбы, не новый, но действенный. Ну а чтобы зритель не заскучал, несколько раз за фильм нам явлена и визуализация мыслей Оппенгеймена о молекулярном уровне – взрывы и деления ядер, вызывающие цепные реакции, а также его кошмарное видение ядерной вспышки, испепеляющей празднующих свой триумф учёных.

Пожалуй, выбери Кристофер Нолан несколько иной формат, призванный продемонстрировать не только душевные метания гения, но и кошмарные последствия взрыва для оказавшихся в зоне воздействия людей, то «Оппенгеймер» мог стать гораздо более страшным и врезающимся в память фильмом. Причём, это едва ли снизило бы его художественную ценность или драматический накал, ведь, например, несколько натуралистичных сцен в том же сериале «Чернобыль» вовсе не помешали ему стать самым рейтинговым шоу всех времён. Но Нолан выбрал другой путь, и, пожалуй, он принадлежит к редкому числу постановщиков, которые могут позволить себе такую творческую свободу, даже если речь идёт об отказе от ожидаемых и эффектных элементов. Но кинокритики и киноакадемики всё равно остались в восторге, ведь со своей работой Кристофер справился – успешно разыграл эту многоактовую пьесу и дал раскрыться множеству актёров (от зловещего Кейси Аффлека до волевой Эмили Блант).

Да, получилось не идеальное, длинное и несколько тяжеловесное кино, но критиковать его можно лишь с позиции «вообще-то можно и получше», в то время как неудачных или лишних элементов в этом художественном уравнении реакций нет. Да, можно и получше. Но в том-то и дело, что получше мог бы сделать да вот тот же Нолан и ещё несколько режиссёров с мировым именем. А абсолютное большинство на основе того же материала и даже того же сценария (!) сделали бы фильм куда слабее. Увы, перед нами не феномен, не шедевр, но образцовый байопик с тщательно прописанными диалогами, крепкой актёрской игрой и интересными аудио-визуальными находками (вспомните хотя бы «шум» атомов в воображении главного героя или треск счётчика Гейгера, вшитый в саундтрек перед взрывом бомбы). Вполне достаточный набор для того, чтобы назвать «Оппенгеймер» одним из самых заметных фильмов последних лет, обязательным для просмотра.

Но всё-таки, всё-таки. Нолан, ты можешь лучше. И потому столь серьёзный фильм – не лучший в твоей карьере, а оценка – не высшая.

Игорь Талалаев