ЕРЕТИК (HERETIC)
2024, США-Канада, 111 мин.
Жанр: ужасы, триллер
Режиссёр: Скотт Бек, Брайан Вудс
В ролях: Хью Грант, Софи Тэтчер, Хлоя Ист, Тофер Грейс

---

Две юные миссионерки навещают жителей, интересующихся религией, и пытаются разговорами обратить их в свою веру. Предпоследний в длинном списке на этот день – мистер Рид, спрятавшийся от суеты маленького городка в уединённом жилище на самой вершине холма. Интеллигентного вида пожилой человек с добрыми глазами приветливо встречает героинь, приглашает их зайти внутрь, познакомиться с его супругой и угоститься её потрясающим черничным пирогом. Однако вскоре после того, как девушки примут приглашение, выяснится, что за запах свежей выпечки отвечает ароматическая свеча, никакой миссис Рид не существует, а странные, если не сказать пугающие, привычки хозяина дома не дадут возможности просто уйти отсюда, сделав вид, что этого визита никогда не существовало. Все решения влекут за собой определённые последствия, и мистер Рид докажет это, предложив сестре Банрс и сестре Пакстон проверить силу своей преданности мормонству, сделав [не]случайный выбор, и самостоятельно найти выход из превратившегося в тюрьму дома. Тёмные подвалы и странные теологические эксперименты в качестве приятного бонуса прилагаются.

Не стоит ждать от «Еретика» вроде бы традиционных для жанра скримеров, или монстров, крадущихся во мраке. Здесь много, а для неподготовленного зрителя, возможно, переизбыток разговоров, так что легко ощутить себя кем-то вроде кэрролловской Алисы, которая считала, что в скучных книжках нет картинок и сплошь одни диалоги. Это ключевая особенность фильма, его главный козырь, а для кого-то и основной недостаток. Мистер Рид очевидно скучает в заброшенном одиноком доме, и с радостью посвящает нежданных гостий во все детали своего мировоззрения. Надо признать, делает он это не только с обаянием, присущим тому Хью Гранту, который когда-то играл сплошь романтических героев и очаровательных подлецов, но и с чертовски притягательной злой иронией, изящно манипулируя возможными сходствами религий и невзначай забывая о различиях, забрасывая слушательниц разрозненными фактами, погружаясь в историю самых разных стран и приводя неожиданные примеры из актуального, по его мнению, дискурса. Крайне любопытный теологический монолог, который становится полноценным диалогом только ближе к финалу, с одной стороны, не привносит ничего нового. Уж сколько раз твердили миру о Ницше и межконфессиональных заимствованиях. Но ловкость, с которой мистер Рид заставляет миссионерок прислушаться к его речам и лёгкость расшатывания незыблемых вроде бы устоев не может не восхищать, пусть основные тезисы далеко не новы. В конце концов, давно ли вы сравнивали игру «Монополия», музыкальные каверы и популярную кинофраншизу с тремя мировыми религиями?

Создатели фильма играют со зрителем с неменьшим удовольствием. Заманивая довольно тривиальной завязкой о юных девушках, оказавшихся в лапах маньяка, они умело жонглируют узнаваемыми признаками жанра, чтобы в итоге превратить всё происходящее в занятный микс подсознательно считываемых сказочных паттернов и религиозных аллюзий, заставляя следовать за главными героинями по пути их сомнений и невольных испытаний веры. Гензель и Гретель, бегущие в мормонство от тягот реального мира, приходят к пряничному домику не для того, чтобы обрести спасение, а чтобы подарить его бедной заблудшей душе, но попадают то ли в детский кошмар о Синей бороде, который прячет в комнатах замка тела предыдущих жертв, то ли в сказку о ведьме/Бабе Яге, жаждущей расправиться с невинными детками, то ли в пещеру, где родился новый Иисус, избалованный и пресыщенный, расшвыривающий дары волхвов как детские сломанные игрушки. Классическая история о выходе из зоны комфорта и неизбежной трансформации через боль и нелёгкий выбор, часто заставляющий моральный компас вертеться, как флюгер на ветру.

При этом Скотт Бек и Брайан Вудс, не только режиссёры, но и авторы сценария, поддерживают двойственность фильма на всех уровнях. С точки зрения жанра – это хоррор формата «выбраться из комнаты» и триллер о маньяке с хорошим образованием и недюжинными способностями к анализу, эдакая смесь «Пилы» Джеймса Вана и «Семи» Дэвида Финчера, только с куда меньшим количеством крови. Умелая работа оператора с крупными планами и сменой ракурсов превращают мистера Рида в демиурга, нового бога, направляющего своих агнцев в умело сконструированный лабиринт веры, существующий как физически, в подвалах дома, так и метафорически. Восприятие религии транслируется как с позиции героинь – и снова раздваивается, потому что сестра Пакстон и сестра Барнс пришли к вере по-разному – так и с позиции другого представителя их церкви, фанатика, человеческие качества которого уже необратимо изменились. Этот эпизод с мормоном, ищущим девушек, но в итоге принимающим на веру слова хозяина дома и возвращающимся лишь для того, чтобы вручить рекламный буклет – лучшая иллюстрация одного из тезисов мистера Рида об уходе в религию от несправедливости жизни.

Однако «Еретик» - ни в коем случае ни антирелигиозное кино, его посыл глубже. Авторы далеки от противопоставления веры и неверия, хоть поначалу это кажется основной идеей фильма. Иронично, но несмотря на то, что, как в итоге выясняется, антагонист проповедует принципы, схожие с главной действующей силой церкви, пусть и называя это иначе, на самом деле он заставляет сестёр пройти по пути, совершенно противоположному ключевым конфессиональным догматам. Он бесконечно задаёт вопросы, ответы на которые приходится искать самостоятельно, подмечая мелкие детали, анализируя информацию из различных, часто противоречащих друг другу, источников, и в результате формирует у жертвы критическое мышление и предоставляя ей осознание права выбора, каким бы сложным тот не казался.

Итерации искажают изначальный посыл, порой меняя оригинал до неузнаваемости – этот тезис мистера Рида оказывается основным месседжем фильма, его главным визуальным и смысловым приёмом, обеспечивающим и необходимый уровень саспенса, и дуалистичность финала. С одной стороны, новообретённый бог умирает физически, воплощая собой аллюзию к словам Ницше и оставляя мир в его первозданном хаосе. С другой стороны, до конца так и неясно, умирает ли изначальная вера. Было ли спасение чудом господним, наградой за непредательство истинных ценностей, или это закономерный итог чьих-то действий, возможных благодаря изменившемуся фокусу внимания. Легковерие необходимо для религиозности, но как только ростки критического мышления пустили корни, жизнь уже не будет такой же простой, как была раньше, и на чёрное и белое разделить её уже не получится. Так что вопрос, была ли бабочка, так и останется открытым.

Анастасия Ивахнова

В кинотеатрах с 14 ноября