ПРОМЕТЕЙ (PROMETHEUS)

Жанр: фантастический триллер
2012, США-Великобритания, 110 мин.
Режиссер: Ридли Скотт
В ролях: Нуми Рапас, Майкл Фассбендер, Шарлиз Терон, Идрис Эльба, Гай Пирс, Логан Маршалл-Грин, Шон Харрис, Рейф Сполл



Просто жить муравьём. Простым работягой, что трудится день и ночь, приходит домой вспотевший, уставший. Мысли только о том, как бы прожить следующий день. Сложно жить романтикам-учёным. Вечный поиск, идущий вслепую. И каждый новый ответ не является ответов, но новым сука-вопросом. В чём смысл нашей жизни? Дуглас Адамс уже всем давно ответил наиболее полным способом, но люди и слушать не хотят, пока вогоны не начнут убивать планету, оставляя им шанс добежать до своего полотенца. Нужные люди с места сорвутся, дай только повод поверить в свою идею. Фанатизм — это чистый кислород. Им легко можно задохнуться. Фильм-идея. Эскизы обещали многое — почти такую же глобальную вселенную, как и в «Аватаре» Кэмерона. А некая нечто-подобность облегчала воплощение этой идеи. Всё могло меняться прямо в кадре. Структура новой жизни красиво эволюционировала, ломая скафандры, забираясь в глотки, махая по сторонам массивными тентаклями. Сначала лишь простые глисты, которые вырастают в истребителей цивилизаций. Апокалипсическая красота, локализованная рамками заранее неживой планеты.

У Ридли Скотта вышел, наверное, самый жестокий фильм, за режиссерское кресло которого он садился. Натуралистичные съёмки редко обременяются неживой цифрой. Только реальность — только хардкор. Классическая музыка на манер «Космической Одиссеи». Забракованная любовь. Попытка подружиться. Попытка понять. Попытка спастись. И снова понять. Убийства, убийства, убийства… Пытаться объяснить сюжет легче всего через цитирование диалогов — именно в них происходят смены событий. Крайне сильный актерский состав рукой и мыслью Ридли Скотта — человека, что в современном мейнстримном кинематографе лучше всех чувствует силу слова. Именно в слове произошла первая трагедия фильма и именно словом закрывается сюжет, оставляя титры на попечение бессмысленному пафосу. Фильм закончился ещё до того, как пошла последняя сцена. И в этом тоже чувствуется Ридли Скотт.

И в своей обречённости, как после первого «Чужого» — тоже он. Как Курт Рассел, замерзающий в финале «Нечто». Ведь, на самом деле, люди и не знали, что хотели узнать от Создателей. Устроил бы их любой ответ? Действия Дэвида — циничного, подобно Бендеру из Футурамы, андроида — лучшая призма для рассмотрения человечества. Обречённость! Трагедия! Мечта растает чёрным вязким сном, порождающим чудовищ. На фоне стремительно эволюционирующей жизни разыгран не один уровень трагедии. Люди играют в тест Тьюринга под одеялом. Лгут друг другу. Некрасиво предают. Убивают. Боги свергают титанов. Люди свергают богов. Людей свергают люди. Люди боятся, но самое страшное — они продолжают любить свой страх. И, по сути, стремились лишь к звёздам, на которые указывал рисованный большой человек, кидающий «зигу». Тут несчастье было даже в зародыше. Но эту трагедию не услышать. Потому что нет опознавательных знаков. Нет привычных акцентов. Нет завершённостей. Есть кино.

И кино это пропадёт. Кто нас создал? Теология, дарвинизм, деникинизм. Трёхфазная цепь разомкнётся в будущем Дель Торо. А до этого «Прометей» останется фильмом для тех, кто любил и любит оригинального «Чужого».

АЛЬТЕРНАТИВНОЕ МНЕНИЕ

То ли приквел, то ли самостоятельная история (а Ридли Скотту хочется и того, и другого) «Прометей» - долгожданное воссоединение с каноном «Чужого», который со временем превратился в постмодернистский сериал с неизбежным развитием вселенной ксеноморфов. Не привыкшему создавать исчерпывающие экранные образы британцу захотелось снова увидеть пред собою лейтенанта Рипли. Нуми Рапас, воплотившая новую бой-бабу, также имеет должность ради галочки, не обладает выразительным характером, а полноценно раскрываться начинает, когда в дело вступает инстинкт выживания. Под стать ей собрана и почти вся остальная команда, цель которой - подавать совсем необязательные реплики и в нужное время отдать концы. Однако Скотту, как приложившему руку к изменению масскульта, хочется большего, чтобы придать метанию своих одномерных фигурок чуточку осмысленности.

По «Прометею» ощутимо заметно, как из малой формы спешно сделали большую, перекроив историю о появлении на свет ксеноморфа в сторону глобальной философии о зарождении человеческой цивилизации. Скотт откалывает от сюжетного камня кусок за куском (из-за чего сценарий просто перестает существовать, свернувшись до размера небольшой фабулы), дабы нарастить мускулы на голый каркас якобы новой истории.

Поиск богов в дальних затерянных уголках космоса, в целом Скотту простителен (учитывая возраст режиссера), но при этом и удивителен, поскольку сэр Ридли никогда не покушался на раскрытие публике глубин мироздания. А поскольку интеллектуальная фантастика по-прежнему пребывает в бозе, изыскания британца уместнее сравнить с осмыслением пространства Стэнли Кубрика. Последний, как известно, не предлагал аксиом, а развертывал перед зрителем целые теоремы, доказать которые не представлялось возможным, как в 1968 году, так и сейчас. Для него человек, во многом представал ребенком, для которого полноценно раскрыть, а соответственно и вписать в пантеон, фигуру отца (то есть породившего его) не удавалось по причине собственной незрелости, возраста, когда постигать окружающий мир приходится посредством тактильных ощущений, недоуменно агукая после каждого нового открытия.

У Скотта человечество повзрослело настолько, что осознало, отца рядом давно нет, а его место занял всемогущий отчим, убить которого пыталась целая философская армия в XIX веке, а также разрушающий былые каноны век XX-й. Родителей не выбирают. Этот тезис лучше всего поймут дети когда-то брошенных детей. У Скотта – это андроид Дэвид, чья программа вот-вот выйдет из строя, чтобы уступить место подобию собственного сознания, а вследствие этого - бунту против отцов. Но главный ответ «Прометея» все же заключается в неразумности и непостижимости нашей жизни, а также тщетных поисков истины. Скотт здесь практически как Джойс или Эллиотт хоронит одного Бога для того, чтобы оживить сотворенных им детей – сюжет, сохранившийся в исходных кодах египетских и греческих мифов. Но будут ли счастливы потомки?

Вот вроде и медленно удаляется от давно опустевшей колыбели человек, так и не найдя ответов на свои вопросы. Вот вроде снова пускается он на поиски. Вот вроде и открылась страшная тайна о мироздании, да только вылез из колыбели зверь безобразный, и все рассеялось, как дым. Папа, папа, мне просто приснился кошмар. Прошу останься, не покидай меня неразумного, пока я снова не засну крепким сном. В нем больше не будет чудовищ, поскольку ты теперь надежно защищаешь меня.