ГЕНЕРАЛ ГОГОЛЬ – МУЖЧИНА В ТРИКО

Его зовут Бонд. Джеймс Бонд. Он котирует оснащенные ракетами автомобили и секс с виолончелистками, путешествуя из Гибралтара в Марокко сквозь Чехословакию в процессе спасения мира. Он предпочитает одеколону водку с мартини, уничтожая коварных врагов молодецкой удалью и недюжинным интеллектом. Он уже угрохал великое множество замечательных злодеев и не намерен останавливаться на достигнутом – в этот раз блистательный шпион обрушит безбожный огненный дождь на головы коммунистических поджигателей войны. Валерия Ильинична будет плакать от счастья, хорошие коммуняки проявят гражданскую сознательность, ну а плохие будут наказаны. Бессмысленно, право, детально описывать очередной эпизод бондианы, ведь все эпизоды бондианы схожи друг с другом до степени полной идентичности, а сам формат эпопеи с самого начала являл собой железобетонный канон, исключающий любую ревизию. Да и зачем ревизии ветхозаветной серии фильмов о том, как все хорошее побеждает все плохое? Подобные лавочки всегда работают в режиме as is – вот погони и перестрелки, вот гламурные гаджеты, вот заснеженный адреналин и прочая холодная война с элементами пейнтбола. Что-то не устраивает? Пишите письма в Спортлото.

Бессмысленно, право, детально описывать бондиану вообще – здесь бравые моджахеды проявляют себя сторонниками прогрессивного человечества, пули рикошетят душераздирающими звуковыми эффектами, а драка за рулем плавно перетекает в драку на кухне, что диктует оружием пролетариата не булыжник, но сковороду. Коллективный Дантес в лице международной закулисы пытается подставить честного советского генерала Пушкина, а другой советский генерал любит девочек, выпить и закусить, вследствие чего его и переправляют за границу по газовой трубе. Ну и так далее – дежурные затейливые титры предваряют привычно незатейливый юмор про Лаврентия Павловича и гендерную принадлежность лучших стрелков КГБ, а детсадовская философия про великих полководцев (то ли мясников, то ли хирургов) проявляется инсценировочной кооперацией против общего врага. И Далтон символизирует новое начало, нейтрализуя охранника хитрой обнаженкой, подкрепленной увесистым тумаком. И вопиющий хронометраж обыденно переваливает за гроссмейстерские два часа. И решительно невозможно не отметить одну удивительную особенность обозреваемой франшизы – не важно, кто играет Бонда, не важно, кто сидит в режиссерском кресле, не важно даже, насколько любопытным будет трикстер; на выходе мы все равно получим именно то кино, которое видели уже не один раз – Бонд начинает и выигрывает, Мисс Манипенни все так же фригидна, а замена декораций лишь подчеркивает эту неизбежную повторяемость. Немцы могут купить «АвтоВАЗ» и начинить завод собственным оборудованием, немцы могут заменить рабочих и перепроверить чертежи – в итоге все равно получатся «Жигули».

А что поделать? Место такое. Проклятое.

Иоахим Штерн