КНИГА ИЛАЯ (THE BOOK OF ELI)
Жанр: фантастика, боевик, триллер, драма, приключения, вестерн
2010, США 117 мин.
Режиссер: Альберт Хьюз, Алан Хьюз
В ролях: Дензел Вашингтон, Гари Олдман, Мила Кунис, Рэй Стивенсон, Том Уэйтс

ОЦЕНКА: 3

С тех пор как человечество, заигравшись в войну, по неосторожности порвало озоновый слой, прошло 30 зим (странно, что жители солнечного побережья США так быстро перешли от летоисчисления к зимоисчислению - уж кто бы жаловался). Планета со свойственной ей киногеничностью превратилась в живописную выжженную пустыню, по которой одно удовольствие бродить из левого края кадра в правый и наоборот. Немногочисленные выжившие, помимо таких вот медлительных прогулок и сборки солнечных очков из подножного мусора, в основном занимаются охотой на породистых домашних кошек (в лучшем случае) или промыслом, простите, друг друга. Чтобы не просто выживать в этом мире, а выживать с минимальным комфортом (помыть голову шампунем, брезгливо отмахнуться от «Кода да Винчи») необходимо либо грабить и убивать в большом количестве, либо иметь в подчинении людей, которые будут грабить и убивать за тебя.

В условиях такой вот геополитической обстановки в небольшой городок посреди пустыни с целью запастись водой и зарядить айпод забредает подозрительно спокойный и самодостаточный путник по имени Илай (непосредственный русский аналог Илья, но прокатчик постеснялся). Он долгие годы без очевидной причины идет строго на запад. За пазухой - внушительных размеров тесак, остро заточенный под звуки сладкого голоса Эла Грина, и загадочная подзамочная книга. К несчастью для миролюбивого гостя, местный вседержитель Карнеги оказывается ярым книголюбом, а дорожное чтиво Илая - главным бестселлером в истории человечества.

Никто, наверное, не станет спорить, что союз двух братьев - зачастую мощнейшая творческая (как, впрочем, и любая другая) единица. За примерами далеко ходить не надо: братья Райт изобрели самолет, братья Люмьер - кино, братья Вачовски сняли «Матрицу» (все начало рушиться как раз в тот момент, когда один из них начал постепенно осознавать себя сестрой). Почему? Между братьями всегда есть диссонанс, биполярность, дух соперничества - залог движения вперед. К сожалению, все вышесказанное не имеет никакого отношения к братьям Хьюз. Раз за разом они снимают красиво, но бестолково, и «Книга Илая» не сильно выделяется на этом фоне.

А ведь тему для своего последнего изыскания они выбрали мощнейшую. Религия -уже почва для мириад взаимоуничто-жающихся трактовок, не говоря уже о сопровождающем ее в «Книге» рукотворном апокалипсисе. Останки некогда цветущего мира, нет правил, нет законов, есть только люди, предоставленные сами себе. Чем не готовый плацдарм для истории библейских масштабов? Стивен Кинг в своем классическом «Противостоянии» просто разделил людей на хороших и плохих и посмотрел, что получилось. Братья Хьюз выделили из толпы выживших только двоих: благочестивого Илая и властного Карнеги.

Высказывание на этой почве у них получилось куцее и однобокое: «Вера слепа». Куцее - потому что мысль эта неторопливо разжевывается все два часа экранного времени (одна она, в общем-то, и разжевывается), и чтобы из зала совсем уж никто не ушел обиженным, в финале выдается фактически прямым текстом. Однобокое - потому что конфликт между главными героями и не конфликт вовсе, они оба - и Илай, и Карнеги - по-своему слепы. Первым движет необъяснимое наитие, он не вопрошает о высшей цели, просто покорно выполняет указания «сверху». Второй наоборот мечтает эти указания раздавать и верит, что «правильные слова» ему в этом помогут. Но до тех пор пока сюжетная линия Карнеги окончательно не скатывается в сказку о золотой рыбке (вместо невода - банда головорезов), трудно с определенностью сказать, кто из них больше неправ - он, Карнеги, мечтающий организовать под собой толпу неучей при помощи Библии, или Илай, ставящий ту же самую Библию на пыльную полку рядом с Кораном. Такой обманчивый конфликт интересов и разрешается соответствующе - фокусом, причем сугубо техническим, а не идейным.

Тему конца света Хьюзы красиво сервируют, но вкусить всех его прелестей так и не решаются. У них он такой слегка стерильный, гламурный и напомаженный, состоящий почти целиком из одних только зеленых экранов. Что его причины, что поиски спасения (не тела, так хотя бы души) выдаются между делом, поверхностно, в виде простейших истин. Что же случилось с этим миром? Сожгли все Библии, устроили «вспышку». И как же быть? «Делать для других больше, чем для себя», - тяжело дыша, отвечает Илай с пулей в животе.

Не будь создатели так увлечены своими второсортными откровениями, у них бы получился эталонный экшен. Те три с половиной сцены смертоубийства, что в фильме есть, поставлены с накопившейся, видимо, за многолетний творческий перерыв неистовой мощью. Гротескные, в чем-то даже самурайские поножовщины, смелые перестрелки, играючи совмещающие передний план с задним, эталонные пролеты камеры, стянутые у Майкла Бэя. Но к несчастью, этой красоты здесь так же мало, как и всех прочих радостей жизни. На дне оседает лишь затянутое созерцание монументальной харизмы Дензела Вашингтона (который почти что впервые в своей карьере успевает надоесть еще до конца фильма), сыгранная на автопилоте злодейская роль Гэри Олдмана и чисто функциональное присутствие Тома Уэйтса.