СКОТТ ПИЛИГРИМ ПРОТИВ ВСЕХ (SCOTT PILIGRIM VS. THE WORLD)
Жанр: боевик, фэнтези, комедия, приключения
2010, США, 112 мин.
Режиссер: Эдгар Райт
В ролях: Майкл Сера, Элисон Пилл, Мэри Элизабет Уинстэд, Марк Веббер, Джонни Симмонс, Эллен Вонг, Киран Калкин, Анна Кендрик, Обри Плаза, Бен Льюис

ОЦЕНКА: 3,5

«Скотт Пилигрим» начинается вполне обыденно: инди-рок, молодежь, играющая инди-рок, и типичный Майкл Сера (Пилигрим), иногда говнюк, иногда неудачник, иногда зануда и гик – басист безызвестного музыкального коллектива в суровом канадском городе Торонто. И хотя Пилигриму уже за 20, как почти всей его группе, тинейджерская жизнь у героя продолжается как и 5 лет тому назад. Скотт водит муси-пуси со школьницей-китаянкой во имя утилизации воспоминаний о бывшей супер-успешной и красивой девушке, бросившей его (попытка failed), и, по-видимому, нигде не работает. Правда, пытается отнекиваться, что его работа – это музыка, на которую он демонстративно забивает всякий раз, когда на горизонте появляется любовь из эякулятивного сна – американская деваха, глазастая аниме-икона с самовыражающимся имиджем Кэйт Уинслет из «Вечного сияния чистого разума».

Больше всего обидно за американский дебют Эдгара Райта из-за того, что англичанин, мягко говоря, не в теме, но неукоснительно близко, словно маменькин богач из Кэмбриджа в окружении туполобых игроков в американский футбол из второсортного колледжа – общие темы есть, но коннект исчерпанный; он ходит в манерный клуб по боксу, они пьют пиво и совокупляются со своим видом, чарлидершами. Только тут все немножко шиворот-навыворот – раньше англичанин сердитыми, но такими истинно английским методами был на голову выше экранизации «Скотта Пилигрима», принадлежащего к палпу нердовских комиксов, которых на киноэкранах популязировал господин «Пипец». С другой стороны, это неудивительно – Райт специализировался на чисто британском, отчасти театральном (откуда и пришел режиссер), не предписывающем фарсе и стереотипах, где взрослые ведут себя, как дети. Дети, как положено, играют в Sony PlayStation, намеренно бездельничают, пока не кончатся карманные деньги, или, если они горе-полицейские, строят из себя мачо-инспекторов, а до остального мира им, как до России с ее пьяными медведями и катастрофичными метелями. Притом фишка туманного Альбиона, заложенная еще труппой «Монти Пайтон» – это отсутствие моральных и нравственных уроков, дескать, мы покажем – сам догадаешься.

Если раньше привычная убогость героя жанра воспринималась в виде должного, то Пилигрим убог по тем критериям, которые у него не отсвечиваются над статусом персонажа: архетип, характер, психологические условности. Личностью Пилигрима назвать еще сложнее - да и этот [анти]герой, как и его современники и соратники, по сути, устрашающе обречен, потому что находится вне зоны земных гиков, ботаников, нердов, бездельников и лузеров, а на деле является всем и разом, своеобразным лэйблом, настолько известным и знаменитым, как Snikers или Coca-Cola. Но обычное положение «антивульгариус comic-love-teenager story» деградирует по своей главной определяющей - у игромана нет шанса, чтобы предстать в другом свете, не остаться навсегда представителем кидалта, эгоистичного даже к собственным друзьям, но друзьям ли. Даже усидчивый сожитель-гей, потакающий истерикам Пилигрима, действует не по дружбе, а по расчету на долгосрочную перспективу, ибо его соседушка, как понятно каждому, – лишний балласт. И вроде не тонущий груз Скотт особо не хочет говорить с окружением на одном этическом и этническом языке (по канадской и кидалт иронии в фильме нет афроамериканцев; only кавай) – все равно что китаянке объяснять японские лингвистические ухищрения в названии Пакмэна. Чем герой по собственной дурости и занимается. Китаянка по большей или меньшей дурости ему, как почти все, не подыгрывает, но потакает.

Технологическую основу киноадаптации известного за бугром комикса карикатуриста азиатского происхождения Брайана Ли О'Мэлли, Эдгар Райт перенес на кинопленку прямо с материнской любовью и, вероятнее, с материнским молоком первоисточника, убив свое природное, интуитивное «Я». И в то же время завсегдатай пабов остался прежним весельчаком и озорником, с пластмассовой рогаткой стреляющим по воронам-мутантам – с наивной гиперболизацей подтекстов и отображения действительности времен сотрудничества с Саймоном Пегом. Но если раньше преувеличение было относительным, в американском дебюте режиссера оно стало абсолютным. Однако катастрофа на поле битвы приходит с тыла, откуда ждали меньше всего – что Райт резко заиграется, забыв о героях – живых людях, которые и вовсе позволяют себе поступки, телодвижения и даже рестарты, будто заложенные в скрипт-код единицы персонажа, строго по каноническим планшетам бинарного программирования. Домино посыпалось, и нет заботливой руки, чтобы остановить его – Голиаф современной английской комедии сотворил своего Давида.

Фрай из «Футурамы» давно начал доказывать, что за рыжеволосым растяпой есть настоящий мужчина; а компашка из «Теории большого взрыва» попросту не оставляет на Пилигриме живого места – они прекрасно отдают себе отчет о себе самих и окружающем их мире, кроме, возможно, Человека-Вопроса Шелдона Купера. У «Скотта Пилигрима», тем не менее, метаморфоза есть, и заключается она в резко проявленных ценностях, которые должны быть заложены изначально, чтобы банально выжить. Потому что за Continue9/8/7/6/5/4/3/2/1 в настоящей жизни приходится слишком дорого платить. Хотя разъеденная самобичеванием душонка вряд ли поймет это – мир восьмибитных приставок и кавайных файтингов чересчур хорош, добр и отзывчив к собственной метафизике, чтобы из него уходить. Мыслить по-взрослому, но в душе оставаться ребенком – кажется, к аналогичным тезисам Пилигрим слеп, застрявши в бездне кривых зеркал, к тому же разноцветных, кинозвезда по рангу отчего-то становится ниже продюсера поп-рока, лузер остается лузером, эпилептический припадок продолжается. И за монеткой не ходи. Да и строго между нами, новая девушка у героя так себе. А уж о внешности или внутреннем мире подумает зритель... но, простите, сеанс закончен, и щуплый игрок уже не воин. [Insert Coin].