РАСПУТИН
2013, Россия, 97 мин.
Жанр: драма, биография, история
Режиссер: Ираклий Квирикадзе
В ролях: Жерар Депардье, Фанни Ардан, Владимир Машков, Анна Михалкова



Россия, начало двадцатого века. Стремительно приближается юбилей царской фамилии, но клану монархов не до празднеств: мало того, что страна утопает в трудноразрешимых внешних и внутренних проблемах, так еще и государев сын, Алексей, болен тяжело и навсегда. С последним приходит разбираться масштабный во всех отношениях целитель Григорий Распутин. Полизав ухо царевичу и получив карт-бланш от императрицы, Распутин решает от проблем семейных перейти к государственным: без него, считает Григорий, и наследник престола России не понадобится. Но часть императорского двора, во главе с князьями-гомосексуалистами Феликсом Юсуповым и Дмитрием Павловичем, придерживается по этому поводу диаметрально противоположного мнения – дескать, Распутин разваливает страну, да и просто слишком много кутит – для святого особенно.

Все началось с того, что французская телевизионщица Дайан – судя по фильмографии, личная портретистка Жерара Депардье – решила запечатлеть любимого артиста в новом образе, дала ему присовокупить к ролям важных персонажей французской литературы роль важного персонажа русской истории. Ираклий Квирикадзе, указанный постановщиком и сценаристом фильма, выходящего у нас сейчас, два года интенсивно дублировал ленту Дайан Гармашом и переписывал титры. В целом, к постановке и сценарию он имеет здесь примерно столько же отношения, сколько, например, смешной переводчик Гоблин к постановке и сценарию «Антибумера» – больше, чем режиссер дубляжа, но гораздо меньше, чем режиссер настоящий.

Путь «Распутина» к широким экранам, действительно, так хитроумен, извилист и тернист, что легко мог бы затмить собой сам фильм, этот путь совершающий. Но в данном случае смещение основного обсуждения в сторону истории создания – непростительная ошибка. Это практически уникальное кино: в прокате давно не было фильма, который настолько невозможно (и почему-то еще немного стыдно) смотреть, который настолько существует вне какой-либо реальности. Шестидесятилетняя Ардан играет тридцатилетнюю императрицу, убийцы Распутина, в свободное от этого занятия время нежно изучающие лица друг друга, первым делом решают нанять алкашей из подворотни, а диалоги отсылают зрителя к линчевским «Кроликам» – реплики, кажется, так же выдаются в произвольном порядке, не несут почти никакой смысловой нагрузки, да и вообще, в отличие от фильма Линча, честно говоря, можно было бы обойтись без них – боль на лицах артистов разной степени народности действует лучше любых слов.

Депардье здесь что-то вроде обязательного для подобных картин пьяного медведя с балалайкой – сходство как в физиогномике и привычном состоянии, так и в цели присутствия на экране: таких цирковых представлений актер не выдавал со времен вторых «Невезучих». Он исцеляет людей одним прикосновением, он с хохотом разбрасывает деньги по своей приемной, он подозрительно двигает тазом, лежа на Филиппе Янковском, он проповедует настолько страстно, что не верить в Бога становится просто жутко, он жрет горстями пирожные с цианистым калием, предварительно выпив еще отравленного вина, он выживает и после выстрела в голову, он неописуемо и незабываемо танцует – распутинские танцы вообще служат в фильме неким подобием антракта (а с одного из выступлений Каракс, кажется, украл, собственно, «Антракт» для своих «Святых моторов»): всего Депардье пляшет шесть раз, из них два – танго с упомянутым уже Янковским, у которого здесь второй по значимости перформанс – наравне с ним и Жераром в память врезается разве что безносая тетя на девятой минуте.

Это кино в любимом народном жанре праздника, пьянки. Когда авторов исторического фильма честно не волнует история – расстрел царской семьи в начале занимает полторы минуты, царевич Алексей упоминается раза два, – а приоритетными становятся именно танцы и процесс еды. При этом у Дайан Распутин закономерно выходит на самом деле практически святым – она, кажется, просто не умеет снимать обожаемого Депардье так, чтобы получалось иначе. Квирикадзе немного меняет вектор – за счет закадрового голоса с персонажем будто бы должно быть не ясно ничего, – но это, по большому счету, даже не отличие: в итоге ни в первом случае, ни во втором, сказать творцам, в общем-то, нечего. И там, и там герой, правда, получился свиньей, но Депардье вот уже много лет ведет себя, прямо скажем, слишком похожим образом, чтобы заподозрить тут какое-то авторское высказывание.

Справедливости ради, самого Квирикадзе ругать вроде бы даже не за что – рычание Гармаша за Депардье действительно доставляет определенное эстетическое удовольствие, а слушать, как родные артисты говорят родными голосами и вовсе уж точно куда приятнее, чем, например, терпеть несколько инфернальную озвучку вроде бы украинской студии дубляжа, с которой приходится иметь дело желающим посмотреть оригинал, но не знающим французского. Что вместо одной пыточной мелодии из фильма Дайан по воле режиссера здесь написали целых две и не такие ужасные – вообще достижение. Вопрос лишь в том, чего тогда этот в целом не лишенный вкуса и таланта человек занимается опрыскиванием дерьма духами. Этот процесс, право же, не имеет никакого смысла, особенно если из двух компонентов из Франции привезли все-таки не одеколон.

Влад Колмаков