Белые безмолвные стены неумолимо давят на психику, в очередной раз напоминая вам о месте пребывания. Нет, конечно же, вы можете попытаться сбежать в иллюзорный мир, сесть у окна и вообразить себе долгую поездку по всей Европе, или закрыться в воспоминаниях детства, раз за разом переживая счастливый момент. Но это бегство – окончательная и безоговорочная капитуляция, проверенный билет на верхний этаж.

Там держат безнадежных, тех от кого уже почти отказался рассудок и лишь первичные функции тела жадно хватаются за остатки болезненного биологического существования. Здесь посетители стараются не задерживаться надолго. Слишком ясные картины неизбежного конца начинают проплывать перед глазами. Им здесь не место, пока еще не место, ведь время не заключает сделок и не дает отсрочек. Телевизор, бассейн, трехразовое питание - не самый плохой финал любой жизни? Или нет?

Рисованные истории не ограничиваются исключительно мифологическими сюжетами, повествующими об очередном похождении бога-героя. Даже в недрах большой издательской двойки России (речь сейчас об «Азбуке» и «Комильфо», «XL media» несмотря на неплохие лицензии больше тяготеет к манге) нет-нет, да и появляются комиксы далекие от супергероики. Конечно, по большому счету это все еще мэйнстримовское чтиво, так что если хотите ознакомиться с «нетипичными» (по нашему мнению) историями в картинках, милости просим на стенды «Бумкниги». Если когда-нибудь комикс Пако Рока «Морщинки» издадут у нас, без сомнения он выйдет именно из недр этого издательства. Книга вряд ли будет сиять глянцем с дорогих станиц, история о неизбежной старости для этого не подходит. Скорее всего, это будет жесткая бумага, пропитанная скупыми красками. Если бы Кену Кизи дали цветные фломастеры, у него, наверняка получились бы «Морщинки».

В Испании графическая новелла Рока произвела настоящий фурор, возродив читательский интерес к комиксам. В принципе на его основе получилось бы очень меланхоличное кино, с длинными рассуждениями о природе старости и неизбежном закате всего, что имело неосторожность когда-то явиться в этот мир. Вместо этого Игнассео Феррерас перенес историю на целлулоид в близкой к оригинальной задумке форме. Анимационная лента завоевала несколько наград, попала в длинный оскаровский список, но при этом как-то затерялась на просторах широких экранов. Тема, поднятая авторами далеко не из самых приятных. Молодой зритель не заинтересуется, а взрослые по-прежнему загоняют анимационные фильмы в гетто сомнительных развлечений. Участь достаточно распространенная для мультфильмов по «взрослым» историям и не так уж важно, графическим или литературным.


Мужчина напротив Эмилио – наглядная иллюстрация его будущего. С поправкой на то, что у Эмилио нет жены, готовой броситься за мужем в дом престарелых. Суетящийся рядом Мигель - та еще замена любящей женщине. Жулик постоянно норовит прикарманить относительно честным способом чужие сбережения, иногда предлагая что-то взамен (например, беспородную дворняжку под видом редкой породистой псины), но чаще безвозмездно. И скорее всего именно он приделал любимым часам Эмилио ноги. Но в этом здании, из которого клиентов обычно только выносят, жадно цепляешься за любую протянутую руку. Одному здесь очень просто пропасть. Или оказаться на пугающем этаже для безнадежных. Эмилио видел их лица, и это вызвало ужас намного больший, чем ожидание скорого конца. Нет, только не туда, хвататься за жизнь всеми способами. Мигель не даст ему пропасть. Ведь он намного лучше, чем хочет казаться. А вот правда окажется намного печальнее. Но такова ее роль в этой ленте.

История, рассказанная сперва Роком, а затем Феррерасом захватывает с первых эпизодов и потом очень долго не отпускает. Графическое измерение работы, допускает существование самых невиданных миров, ограниченных лишь нашей фантазией. Но авторы сознательно идут на ограничения. Альцгеймер не взрывается безумием красок, наполняя засыпающую вселенную причудливыми образами. Наоборот, подчеркнутая обыденность очень сильно контрастирует с минималистичностью рисунка. Отождествление с героями происходит на безусловном плане. Мы очень далеки от них, но в их поведении, в их мыслях очень много близкого нам. И их нарисованные стены для них так же реальны, как для нас окружающий мир. А потому симптомы стариковских болезней когда-нибудь проступят и у нас. От безумия Киза очень просто отгородиться. От старости Рока практически не возможно. И «Морщинки» очень яркое напоминание об этом.

Медиа комиксов, графических новелл, рисованных историй представляется своеобразным стыком незримых границ искусства. Их очень просто представить чем-нибудь другим – обычной книжкой, кино, плакатом. Проблема лишь в том, что переходя в «чистое» искусство, подобные романы теряли бы львиную долю своей образности. Панель комикса (даже за вычетом модернистских приемов) – выверенная до мелочей сцена. Она длится ровно столько, сколько запланировано автором, не помещая в свой ограниченный рамкой мирок ничего лишнего. Кино раздует образность, литература скомкает краски. Остается лишь анимация. И если к истории подойти бережно, как это сделал Игнассео Феррерас, на выходе мы получим изумительную ленту. Неторопливую, задумчивую, в чем-то минималистичную и в то же время – очень яркую и живую. Как последняя улыбка осени в лицо неизбежной зимы.