В последние полтора месяца даже дикторам вечерних теленовостей пришлось научиться выговаривать звонкое слово «бокс-офис» (тренируя мимику скороговорками вроде «рекорд уик-энда»); регулярные извещения о динамике сборов «Аватара» напоминали то ли военные сводки, то ли хронику марафонского забега. Еще никогда деньги в карманах киносъемщиков и прокатчиков не подсчитывались с таким возбужденным общественным интересом. Не упуская возможности поразмышлять на злободневную тему, «25-й кадр» обратил объектив в сторону пестрого рейтинга десяти самых кассовых фильмов в истории российского проката.



И открывается рейтинг самой, пожалуй, позорной иллюстрацией силы человеческого любопытства, разгоряченного лейблом «Comedy» на постере; примером самой вопиющей диспропорции между коммерческим успехом картины и ее художественными качествами. Сперва наивный зритель просто хотел узнать, на что способны труженики русского стэнд-апа в кино, внутренне надеясь получить современную инкарнацию советских комедий; вместо чего очутился один на один со скорбной голой задницей Игоря Юрьевича Харламова во весь экран. Потоки брани покидавших сеанс бедолаг парадоксально вызвали резкий интерес к фильму даже у тех, кто прежде никогда не знал прелестей кинозального сумрака. «СЛФ», по сути, открыл особый жанр русского кино – замешанная на пиаре и медийных лицах тюря из всего, что есть в холодильнике. Жанр этот, к счастью, быстро исчерпывает себя: дальнейшая маргинальщина, сработанная по той же рецептуре, в том числе и сиквел «…лучшего…», в каждом своем новом демоническом явлении вызывает у общественности все больше скепсиса и приносит все более скромную кассу (остающуюся, впрочем, на стабильно привлекательном уровне).


Трудно внятно объяснить, почему из всего могучего сонма летних блокбастеров в рейтинг пролезла именно третья «Мумия», а не одна из частей поттерианы или там «Трансформеров» Бэя. Секрет, видимо, в странной популярности в России оригинальной дилогии с Бренданом Фрейзером и Рэйчел Уайс, размашистого мистико-авантюрного балагана со зловещими мумиями, с шумом прокатившегося по экранам еще на рубеже веков. Дети, проникшиеся тогда духом приключенческой экзотики, к 2008-му году выросли, и возвращение франшизы на китайских мотивах было для них сродни приезду полузабытого доброго дядюшки, водившего когда-то в цирк и зоопарк. А своевременный выход «Гробницы» в разгар летних каникул в статусе качественного семейного развлекалова окончательно упрочил ее кассовый успех; и тут уже не имело никакого значения, что третья часть серии, выполненная совершенно другой съемочной командой, предсказуемо оказалась благоглупостной, прилизанной и проходной.


Знамя тематических развлекательных аттракционов в чарте принадлежит орденоносной пиратской трилогии студии Диснея, вторая и третья части которой были сняты и отпущены в плавание почти синхронно и сорвали почти одинаковый пиастровый куш («Сундук мертвеца» держит 11-е место по российской кассе). Бороды, грот-мачты, подзорные трубы, попугаи, магия вуду и залихватски дредастый Депп с пьяненькими прищуром и походкой (а также интрига его спасения из щупалец кракена) – не забыто буквально ничего; все необходимые атрибуты безбрежной, как Атлантический океан, корсарской фантазии уютненько расфасованы по своим местам в таком детском подарочном сундучке. А, между прочим, и в Макдональдсе нет ничего соблазнительнее «Хэппи-мила».


В преддверии 2005-го правительство в припадке щедрости растянуло новогодние каникулы на десять дней, поставив население перед неприятным вопросом, как культурно провести время в перерывах между застольными мессами. Избавление принесли Эрнст и Бекмамбетов, придумав формат русской новогодней премьеры, «первого фильма года», фактически сделав поход в кино условием добропорядочного праздника. А чтобы минимизировать риски, пригламурили воронью угрюмость городского фэнтэзи, выведя на первый план не мутные перипетии борьбы на флюоресцентных лампах, чересчур специфические для массового зрителя, а близкую сердцу лав-стори и державную идею русского блокбастера, равного по силе западным монстрам. Сработало!


А вот однозначно поставить на успех «Адмирала» до премьеры было сложно, все-таки отсутствовал даже формальный, календарный повод вспоминать о Колчаке. Продюсерский биокупол Эрнста, окруживший фильм, работал в полную мощь, жужжа и посверкивая от пиар-напряжения, с расчетом, очевидно, на инерцию зрительского внимания к триумвирату Хабенского, Безрукова и Боярской после второй «Иронии судьбы», да и вообще повышенную лояльность к проектам Первого канала.

Главное, что удалось «Адмиралу», – так это поднять столбы пыли в медиапространстве, вызвав возмущенный кашель у профессиональных историков и творческую горячку у журналистов всех мастей, с азартом принявшихся писать свои, «правдивые» портреты полузабытого героя (а ведь это удача – найти в русской истории серьезную фигуру, о которой еще не все сказано, и о которой, что еще важнее, хотят слушать). До пошлости романтизированный, взятый прямиком из дамского романа образ белого адмирала был поражен сотнями критических стрел и зацелован тысячами тонко чувствующих барышень. Все они платили за билет.


Тайная детская мечта всякого благовоспитанного джентльмена – чтобы конец света уже когда-нибудь наступил, и в его эпицентре нашлась бы пара минут, чтобы спокойно открыть бутылочку темного и вслушаться в каждый вопль и грохот симфонии тотальной деструкции. «2012» – это уютный, цивилизованный, умиротворяющий в своем сладком дебилизме армагеддон для всей семьи (папа, а это и есть Большой Пи**ец, о котором ты все время говоришь?). Это аутотренинг с многократным повторением мантры «мы все умрем», странным образом примиряющей с окружающей действительностью. Это, наконец, удовлетворяющий нездоровое любопытство к пророчествам майя гороскоп на 14 декабря 2012 г.: «каким же оно все-таки будет, это чудесное светопреставление, и что лучше надеть в такой важный день Вашей жизни?». Ответ Эммериха: одевайтесь как угодно, но подгузники лучше оставить дома.


Мультфильмы с некоторых пор стали универсальным оружием, приспособленным для массового поражения любых киноаудиторных целей: хоть молодежных компаний, хоть семей с детьми, хоть влюбленных парочек. За основу берутся симпатичные антропоморфы с выпуклыми характерами (к использованию рекомендуются Хороший Парень, Душа Компании, Ботаник и Чудила; также обязательно наличие пары-тройки отвязных сумасбродов на вторых ролях) и далее неторопливо проводятся из пункта А в пункт B (в сиквеле – из B в A с остановкой в C), с неизбежной финальной моралью про силу дружбы. Несложный, но гарантированно работающий юмор генерируется автоматически, остается лишь добавить по вкусу высоколобых цитат из любимого артхауса режиссера, непонятных никому, кроме двух с половиной заходящихся в экстазе критиков; да пару раз включить карикатурный слоу-мо, чтобы и прочие эстеты могли честно гыгыкнуть и подумать о себе лестное.

Правда, в подобном мультпродакшне есть одна проблема, на стадии концепции: все очевидные ниши уже вроде как заняты. «Просто зверей» расторопно окучил «Мадагаскар», за что и пожинает богатые урожаи. Что еще? Сказочные персонажи - за «Шрэком», первобытная живность – за «Ледниковым периодом»... Впрочем, и экзотику при некоторой сноровке шерстить легко и приятно, как показывает «Кунг-Фу Панда», убедительно и с хорошим приварком закрывающая китайскую тему (17-е место по российской кассе).


Мультблокбастер как жанр вырос из жилетки Шрэка, но и на примере «Ледникового периода» можно отследить эволюцию его приводных мощностей и коммерческого потенциала. Интересно, что в США все три части принесли приблизительно одни и те же деньги, а вот по остальному миру (в том числе и в России) касса каждый раз почти удваивалась, то есть рифма «мультфильм-мейнстрим» к концу десятилетия звучит отчетливо на всех языках. Успех «Эры динозавров» объясняется еще и стремительным ростом 3D-формата. А сценарный инструментарий серии, тем временем, безнадежно стареет: оригинальный «Период» задал золотой стандарт, по которому разнохарактерные центральные образы дополняются нескучной для взрослых эксцентрикой в эпизодах, и при этом со вкусом рассказывал неглупую историю в традициях «Короля Льва». Третья часть, дожулькивающая старых добрых героев до состояния серой кашицы, выродилась в красочный детсадовский утренник с картонными декорациями и чтением ролей с выражением. Что ж, зато ближе к аудитории.


Присутствие в рейтинге трех фильмов с Константином Хабенским вызывает соблазн бездумно объявить его русским Уиллом Смитом, но дело, наверное, в другом Константине. А в данном конкретном случае и ему можно было и не стараться, ведь этих сборов не смог бы запороть и ненароком очутившийся в продюсерском кресле безумный сюрреалист-экспериментатор. Ведь «Ирония судьбы 2» – это, по сути, то же, что и «Новый год 2», «Оливье 2», или «Мандарины 2». Это как если бы греки сели писать продолжение своей мифологии (что-то вроде «Олимп 300 лет спустя»). Это, если мыслить еще глобальнее, своеобразная построчная сверка эпох (концентрированной, сгущенной до предела брежневской и столь же концентрированной путинской, образца 2007-го, апогея тучных лет), игра в поиск отличий между двумя почти одинаковыми историями о счастливых курьезах новогоднего пьянства; и в этих мелких отличиях, по идее, и должны заключаться итоги тридцати лет эволюции страны (или деградации, whatever). А в конечном счете, разность между временами можно подсчитать и более простым способом: сравнить, как и о чем снимался оригинал; и как и почему – продолжение.


Гигантизм «Аватара» – он непобедим, он ненасытен, он способен вызвать неуют даже у Валуева. Цунами, Колосс, Эверест: ни одна из метафор огромности и всеподавления не будет достаточно адекватной для описания этого чудища. Все это звучит столь же самоочевидно, как признание ослепительности солнца, столь же комично, как восхищение пигмея десятифутовым циклопом, глубоко безразличным к писку биомассы под ногами. Да, «Аватар» стал первым (и единственным на среднесрочную перспективу) российским стомиллионником, предварительно взяв этот рубеж еще в четырех странах помимо США. Всего лишь один из множества его заурядных рекордов.

Пожалуй, единственное, что все еще поражает – вот ЧЕМ Кэмэрон сумел заинтересовать простую российскую пенсионерку (все видели одну такую на своем сеансе, с ворчаньем и недоверчивостью примеряющую трехмерные очки). Если попытаться охарактеризовать «Аватар» с точки зрения его аудитории, то – уникальный случай – слова «мейнстрим» будет недостаточно. Это мейнстрим в квадрате, кино всех фронтов, кино, замахнувшееся на синонимичность самому понятию «фильм» (как ксерокс для копировальных аппаратов и джип для внедорожников).