Авторы подумали, что хорошего настроения в связи с наступающим летом у наших читателей и так хватает, так что не сговариваясь решили выдать ударную порцию негатива, жестокости или просто чёрно-белого формата.
Предпочитаете смотреть фильмы в скромном одиночестве, либо в близком кругу у себя дома, а не в кинотеатре? Не знаете что бы эдакого посмотреть? Мы подскажем.
Александр Колесников:
Первое, что приходит на ум при упоминании Чили, это, конечно же, знаменитый острый перец. Во вторую очередь можно вспомнить Анды, Остров Пасхи и генерала Пиночета. Старшее поколение обязательно помянет Сальваторе Альенде, ну а знатоки футбола назовут клуб «Коло-Коло». Многих, возможно, удивит, но и в славящейся землетрясениями стране имеется свой самородок от режиссуры. Алехандро Ходоровски, сын одесских эмигрантов, обладатель рекордного количества смежных специальностей, рисковал состояться только в качестве практикующего мага (!) и предсказателя по картам Таро, но сумел вовремя попасться на глаза Джону Леннону. В качестве создателя самого, пожалуй, оригинального вестерна, в сравнении с которым «долларовая» трилогия Серджо Леоне – милая байка на сон грядущий. Ходоровски деконструировал существующий жанр, сотворив нечто немыслимое, что и художественным фильмом-то можно назвать с натяжкой. По той простой причине, что
«Крот» - эпатажный вызов всем устоявшимся в шестидесятых традициям культуры, общественных норм, морали и религии. Облачённый при этом в разухабисто-претенциозную оболочку. После знакомства с этим «зверем» взгляд на авторское кино совершенно точно будет, хоть немного, но другим.
Связного сюжета у «Крота» нет, а если попытаться вычленить внятную фабулу, то она будет несильно отличаться от фильма «За пригоршню долларов». Вновь в центре внимания стрелок без прошлого, имени и промаха. Он странствует по пустыне в поисках вызова, мудрости и просветления, и находит всё это, задавшись целью одолеть четырёх мастеров револьвера, но если вы думаете, что классическими для вестерна дуэлями дело и ограничится, то вы плохо знаете господина Ходоровски. Чилийский провокатор традициями Дикого Запада только закусывает, а сам погружается в такие низины андеграунда, что нипочём бы ему оттуда не вылезти, если бы не восторг Леннона, благоволивший обретению картиной культового статуса. «Крота» всегда показывали подпольно, он по-прежнему в запретных списках многих стран, а такого язвительного богохульства не позволял себе даже фон Триер. Ходоровски, в чьём лексиконе отсутствуют «сдержанность», «деликатность» и «спокойствие», задался целью переплюнуть в размахе фантазии самого Бунюэля и это ему удалось. Во всём мировом кинематографе есть только один деятель, способный потягаться с чилийцем – Дэвид Линч, но в его портфолио нет «кислотного» вестерна, и если вы хотя бы в малой степени можете причислить себя к поклонникам «другого» кино, «Битлов» или сюрреализма, то бегом на просмотр «Крота»!
Константин Большаков:
На календаре 1979, в громоздких наушниках Joy Division. Альбом – «Unknown Pleasures». Пока он не пользуется особой популярностью. Но зёрна тщеславия уже посеяны. «Мы будем великой группой, играющей свою музыку». Разве не об этом мечтает каждый второй мальчишка? И так уж вышло, что Йену Кертису, солисту и идейному вдохновителю пост-панк коллектива Joy Division, суждено было остаться мальчишкой. Возможно, дело в особой атмосфере Туманного Альбиона. Кажется, герой Джеймса Барри тоже ни в какую не хотел взрослеть. История Joy Division уместилась в три с небольшим года. История Йена Кертиса – в два часа экранного времени. Перед вами –
«Контроль» Антона Корбейна, правдивая история, записанная со слов жены Кертиса.
Город скалится чёрно-белыми красками. Индустриальный Манчестер с его заводами мог породить только жёсткую по тем временам музыку пост-панка. Цветовое решение картины упрямо тычет скрюченным пальцем в возраст событий. Картинка, изначально цветная, выжжена, превращена в поцарапанный негатив. Биография, помноженная на бесцветность ленты, создаёт ощущение личных хроник. Семейные фотографии из потрёпанного фотоальбома чередой выскакивают на экран. Мы с бесцеремонностью папарацци вторгаемся в личную жизнь Йена Кертиса. Обесцвечивание кадра добавляет метафоричности образам и действиям персонажей. Задавая два основных цвета, жизнь смешивается в полутона. Домашний уют с Деборой и гастроли с Анник, скромная сдержанность жизни и эпилептическое безумие танца, контроль и потеря контроля. Вот эти полюса, между которых мечется жизнь Йена.
Егор Пичугов:
Ещё не вкусивший даров смерти фабрики грёз шведский режиссёр Хофстрём на год опередил своего немецкого коллегу Ганзеля, сотворив то, что при всём старании не смог повторить на голливудских холмах. Лента
«Зло» по сей день считается одной из самой сильных работ известного в определённых кругах постановщика.
Стокгольм середины прошлого века. Умиротворяющая картина на первый взгляд образцовой семьи трансформируется в целый ликанический ряд из настоятельного «Держи вилку правильно», оплеухи, послеобеденной порки уже беззащитного мальчишки Эрика своим карикатурным отчимом, и в довершении всего - молчаливое созерцание матери, от страха и беспомощности неспособной разорваться между родным чадом и любимым мужчиной, и впоследствии бросающейся в объятья пианино. Сдерживаемый во время «воспитательных» моментов гнев выплёскивается на улицу, там же и затихает в потухшем взгляде едва дышащего паренька, который просто под руку попался.
Наказание следует незамедлительно, но нет ни паники, ни раскаяния, ничего. Все дороги ведут в Рим, но в расписании Эрика значится пара остановок. Выряженный, как студент Гриффиндора, он прибывает в школу-интернат, которая на первый взгляд оставляет избитое впечатление «там трава зеленее». Но проходит совсем немного времени, и герой прощупывает прогнивший грунт его новой студенческой жизни, которая по структуре один-в-один с той, что была за дверями родительской спальни под звонкие удары хлыста. И снова, несмотря на непреодолимое желание, нельзя ударить в ответ. Нужно поломать себя, прежде чем поломать кого-то другого, пусть и абсолютно того заслуживающего.
(0)
