ПОЛУНОЧНЫЙ ЭКСПРЕСС (THE MIDNIGHT MEAT TRAIN)
2008, США, 94 мин.
Жанр: ужасы, триллер, детектив
Режиссёр: Рюхэй Китамура
В ролях: Брэдли Купер, Лесли Бибб, Брук Шилдс, Винни Джонс, Роджер Барт, Тони Кёрран, Барбара Ив Харрис



Midnight in the subway
She`s on her way home
She tries hard not to run
But she feels she`s not alone
Echoes of footsteps follow close behind
But she dare not turn around…
The Cure – Subway Song

Смерть ждёт тебя, дружочек. Ты даже не подозреваешь, насколько близки её загребущие лапы. Стоит только спуститься в метрополитен к полуночи, и к концу поездки ты будешь освежёван и подвешен на крюк для свиных туш в одном из вагонов, а твои глазные яблоки, зубы и ногти будут вырваны, ведь ты – скот, всего лишь кусок мяса, прошутто на поздний ужин для истинных правителей мегаполиса. Не нужно сопротивляться, так будет ещё невыносимее от боли. Холодные руки мясника с хирургической точностью разделают твою тушку, одежда и обувь будут спрятаны в надёжном месте, и всё, что от тебя останется в этом мире – парочка обглоданных костей да воспоминания родных, которые сегодня ночью не дождутся тебя дома. Это билет в один конец.

«Сдохнешь, мать твою!» – такую участь предрекает главному персонажу, нью-йоркскому фотографу Леону Кауфману в исполнении Брэдли Купера, местная шпана. Шпане веришь, как никому другому, ибо герой прилагает максимум усилий, чтобы быть измельчённым на винегрет. Подружке Леона только и остаётся, что задаваться вопросом «почему мой парень – псих?». Впрочем, ей тоже придётся стать участницей кровавой вакханалии, и не потому, что нет ничего страшнее женщины на грани нервного срыва, а потому, что Рюхэй Китамура устраивает натуральное сплаттерпанк-шоу с оттенком детектива и щепоткой слэшера; остаться в сторонке решительно невозможно. Оттого и нет удивления, если знаешь, чем вдохновлялся режиссёр. «Книги крови» Клайва Баркера, в одну из которых и вошёл рассказ «Полночный поезд с мясом», впоследствии были высоко оценены самим Стивеном Кингом. В первоисточнике Большое Яблоко для Кауфмана, червивое и гнилое, перевоплощается в настоящий Город Восторгов, в лоне которого обитают «те, чьё имя не называем». Приходит понимание того, сколь важная миссия тебе уготована, и жизнь приобретает истинный смысл. Для китамуровского героя столица всех столиц – скотобойня, область тьмы, из которой выбраться уже невозможно, а некогда наполненная неким смыслом жизнь ныне лишается его. Это печально, но не случайно.

В своём голливудском дебюте японский хоррормейкер здорово восхваляет профессию мясника, не исследует смерть, а кичится хорошенько отслоумоученными багровыми реками, заигрывается фонтанирующей эстетикой, буквально возведённой в абсолют, варится в собственном соку и, что вполне ожидаемо, пытается выпрыгнуть из трусов, чтобы избежать иронии и почтить жанровые традиции. Разделочная рутина невозмутимого бутчера – не аддикция, но обязанность, а вдохновенное визионерство постановщика – помпезная иллюстрация жизни условного Буббы Сойера, выдернутого из вонючего техасского захолустья и помещённого в пропитанный эфемерным гламуром современный мегаполис, где, как выяснилось, несёт мертвечиной не меньше. Теперь мы знаем, что держать «скот» можно не только в грязном хлеву или подвале замызганной лачуги, но и в городской подземке, откуда доносятся отзвуки Крипа; что аутентичные лохмотья маньяка лёгким движением руки превращаются… лохмотья превращаются… превращаются в элегантный деловой костюм, а старая добрая бензопила, эволюционировавшая в анахронизм, заменена на убийственный «молот Тора». Камера неустанно фиксирует залихватские расправы, эффектно носится вокруг «кровавых» вагонов, снимает «с плеча», дабы запечатлеть волнительные моменты последних секунд жизни несчастных жертв, боготворит бесподобного Винни Джонса и устремляется между подвешенных вниз головой обнажённо-окровавленных тел, что кажется, будто здесь поработал инопланетный охотник. Всё это производит неизгладимый эффект, но как правильно распорядиться остальными киносредствами — авторы так и не решили. Это стильно, но не сильно.

Крови бояться – ужасы не смотреть. «Полуночный экспресс» не представляет никакого интереса для той категории зрителей, которая лучше высверлит глаза миксером, чем будет наблюдать вышеописанное violencexplotation. Остальные наверняка заметят мораль в духе «не ходите, дети, в Африку гулять» – она здесь не более, чем претензия. За ходульных персонажей, совершающих сомнительные поступки авторам нужно руки отбить, за диалоги – вырвать языки, за отсутствующую интригу и хромающий на обе ноги сценарий – незамедлительно шинковать. При этом баркеровский саспенс заменён на китамуровское пунцовое пиршество, гротескная метафора, бьющая не в бровь, а в глаз, и напоминающая о том, насколько опасно в недрах опустевшего ночного сабвея – на параноидальное упрямство обычного стрингера, пытающегося стать крутым арт-фотографом, олдскульная бутафорская кровища – на трёхсотспартанский снайдеровский спецэффект (не столь дорогостоящий, к слову), а нелепая случайность – на злой фатум. Угодивший в метро полуночник (жертва) – случайность, мясник (охотник) – фатум. И вот здесь у Баркера прослеживается логическая цепочка, определённая закономерность, у Китамуры – лишь губительная прямолинейность. C одной стороны это здорово, но нездорово.

Вагончик тронется – перрон останется. Конечная – ад. «Lasciate ogni speranza, voi ch’entrate». И да, счастливого пути, дружочек.

Денис Федорук