Новинки проката как-то совершенно незаметно превращаются в ретро. Вспомним, что крутили в кинотеатрах 10, 50... 100 лет назад в это же самое время и повздыхаем: как же быстро летит время...
В этой рубрике мы предаемся ностальгическим воспоминаниям, которые делят наших читателей на три категории. Первая категория заметит, что мы рассматриваем какое-то старье
(пфф, школоте не понять, – прим. ред.). Вторая категория не поверит, что прошло уже столько лет, ведь мы смотрели эти фильмы впервые еще буквально вчера. Ну а третья философски заметит, что данные ленты, кажется, были с нами всегда. И всегда будут. Ну тут мы уже загнули, конечно – никто не обещает, что рассматриваться будут сплошь легендарные премьеры, на которые нужно молиться.
В конце концов, и 10, и 50, и 100 лет назад в кинотеатрах запросто крутили такую же откровенную муть, что и сегодня.
ЧТО СМОТРЕЛИ 20 ЛЕТ НАЗАД?
«ГЛАДИАТОР» (2000)
В течение 40 лет после того, как киносообществу был представлен знаменитый «Спартак» с Кирком Дугласом, на поприще гладиаторских пеплумов царило замогильное затишье. Студии и постановщики словно страшились даже попытаться посягнуть на лавры культовой ленты Стэнли Кубрика. Но на заре нового тысячелетия уже сформировавший свой творческий голос режиссёр Ридли Скотт со всеми почестями представляет нам своего бойца. И пусть разрыв в почти полсотни лет позволял с чистой совестью пойти по пути ремейка и снискать славу на известном имени Спартака, Скотт пошёл куда более смелым путем. Герой его «Гладиатора» – сверженный в низы военачальник римских легионов Максимус, и его цели куда прозаичнее стремлений поднять восстание рабов. Но прозаичнее – не значит менее значимые, и судьбой персонажа Рассела Кроу проникаешься с самих первых сцен, предвкушая непростой путь от воинской славы до самого дна социальной пропасти античного мира, а оттуда… кто знает?
История Максимуса – тот идеальный стержень для подобного жанра, который с ожидаемым мастерством режиссёр обрамляет превосходной постановкой (за что неоднократно был отмечен престижными наградами): проработка декораций, костюмов, выстраивание сцен, невероятная зрелищность батальных эпизодов – всё это даже сегодня смотрится с восторженным восхищением.
Неудивительно, что много лет Ридли Скотт вынашивает планы по возвращению на горячие от свежей крови пески Колизея. Правда, какой-то значительной необходимости в этом разглядеть трудно: во-первых, история самодостаточна, а финал не оставляет каких-либо вопросов, а во-вторых, идеи для сиквелов, прямо скажем, озвучиваются предельно странные. Так, в одной из итераций концептов для продолжения легендарный Максимус даже должен был воскреснуть подобно Ииусу. Но годы шли, Рассел Кроу превратился в раскабаневшего слесаря (всё ещё обаятельного), и вряд ли ему будут впору гладиаторские портки. На сегодняшний день развитие может получить линия преемника Коммода, но, признаться, дух от этого как-то не захватывает. Всё-таки некоторым легендам лучше оставаться легендами, а не превращаться в очередную франшизу.
ЧТО СМОТРЕЛИ 40 ЛЕТ НАЗАД?
«СИЯНИЕ» (1980)
Двадцать лет назад на большие экраны вышла, вероятно, самая неоднозначная экранизация Стивена Кинга, которая сохраняет этот свой сомнительный статус и по сей день. Есть бесспорно прекрасные образцы переноса творчества Кинга на экран, а есть в преобладающем числе неудачные попытки, за которые должно быть стыдно. А есть «Сияние» Стэнли Кубрика, существующее в отдельной плоскости восприятия.
Всему виной безусловная величина таланта постановщика и беспечное игнорирование ключевых элементов исходного материала. Несмотря на безоговорочную культовость фильма, проверенную временем, и традиционно дотошный подход Кубрика к реализации, присущий всем работам мэтра, многим ценителям творчества Кинга экранизация не пришлась по вкусу. Особенно не понравилась она самому «Королю ужасов»: хоть он и был вовлечён в начальные этапы создания ленты, его предложения разбивались об непоколебимую твёрдость видения Кубрика. И сложно не согласиться с Кингом, будучи знакомым с оригиналом, что выбор криповатого Джека Николсона на роль отца семейства, как и решение взять на роль очаровательной матери эксцентричную Шелли Дювалл – странные кастинговые решения. Потеряв возможность показать метаморфозы главных героев, постановщик тем самым упускает саму суть романа, но чего-то равнозначного взамен предложить не в состоянии.
И всё же, технически лента великолепна, что лишний раз подтверждают как постоянные упоминания в киноучебниках и иной профессиональной литературе, так и многочисленные «цитирования» в работах других режиссёров, где можно встретить абсолютно идентичные планы, а уж сколько сцен можно увидеть со зловещей физиономией в яростно разломанной двери. И даже сейчас насмотренному глазу будет за что зацепиться. А книга всегда лучше, так уж повелось.
ЧТО СМОТРЕЛИ 60 ЛЕТ НАЗАД?
«ПОДГЛЯДЫВАЮЩИЙ» (1960)
Английское словосочетание Peeping Tom описывает вуайеризм. А ещё оно описывает фильм британского режиссёра Майкла Пауэлла. Его Peeping Tom пример того, как выстраиваемая годами репутация (5 из 19 фильмов считаются классикой британского кино) может рухнуть аки дерево буквально с одного щелчка недовольного зрителя. Впрочем, со временем зрители-таки «дозреют» и к концу 70-х фильм получит заслуженную славу. Но сейчас у нас 1960-й год, Англия.
Казалось, вот оно, новое десятилетие, новое время, а «новая волна» вовсю обживает европейские кинотеатры с фильмами Ренуара, Годара и Трюффо. Но общество всё ещё консервативно для тем «Подглядывающего»: убийств, психических отклонений и страданий на почве невозможности контролировать себя. Именно это всё воплощает главный герой по имени Марк – помощник кинооператора в быту. Если кратко, то играющий его Карл Бём «человек с объективом» как на съёмочной площадке, так и в подпольном эротическом ателье. Для окружающих этот холодный ариец «не от мира сего»: замкнут, молчалив и стеснителен с понравившимися людьми. Но одна маленькая изюминка делает его действительно особенным: временами его «клинит» и он убивает женщин. Вокруг этой многогранной натуры с огромным тягарем детской травмы и крутится сюжет о том, что убийцами в равной степени как рождаются, так и становятся.
И вроде бы ничего такого: под конец увиденных девиаций, вроде скопофилии, и сцен-флешбэками с насилием над маленьким Марком, в голове складывается психологический портрет убийцы, которого откровенно жаль (пускай он и блондин с голубыми глазами). Однако вся эта совокупность с щепоткой порнографии и убийством «от первого лица» (хоть и не gonzo), выдало бомбу, от которой разорвало нахрен всех критиков и зрителей. Карл Бём вспоминал, что на вышеупомянутой премьере в Лондоне после титров никто из зрителей не пожал руку ни ему, ни Пауэллу. А в Италии фильм отказывались допускать к показу, пока из него не удалят «самые шокирующие сцены».
Всё изменилось в конце 70-х. За это время кинематограф поменялся так разительно, что когда Мартин «Гангстер» Скорсезе, всегда восхищавшийся фильмом Пауэлла, организовал повторный показ «Подглядывающего» на территории США, то уже никто не сомневался в том, что это шедевр. Только вот карьере самого Пауэлла это мало помогло. «Подглядывающий» оказался слишком смелым. Чего стоят хотя бы кадры с убийствами «от лица камеры». Можно, конечно, копнуть глубже и возразить, мол, раз все свои выдающиеся фильмы режиссёр снимал в тандеме с Эмерихом Прессбургером, а «Подглядывающий» снят самостоятельно, значит проблема очевидна, но нет. К середине 50-х методы работы творческого тандема банально устарели и нужно было искать новые пути.
Понимал это и другой выдающийся английский постановщик после того, как его «Головокружение» испытало головокружительный провал. Его версия угнетённого родителями маньяка взорвёт кассы, критиков и навсегда свяжет схожий по содержанию «Психо» с эталоном саспенса. Речь, если кто не догадался, об Альфреде Хичкоке. Почему вышло так, что «Психо» классика при жизни, а «Подглядывающий» заклеймён позором? Поговаривают, Хичкок, увидев реакцию прессы на «Подглядывающего», решил обойтись без пресс-показов, чем и спас свой фильм от публичного гнева.
Однако как бы там ни было, а «Подглядывающий» оказался слишком новаторским для своего времени. И хотя сегодня это классика, легенда, но цена оказалась слишком высока.
ЧТО СМОТРЕЛИ 80 ЛЕТ НАЗАД?
«МОСТ ВАТЕРЛОО» (1940)
Порой, для успеха достаточно правильно подобрать время. Порой, нащупать нужный ритм. В исключительных же случаях, когда оба компонента складываются вместе, получается «Мост Ватерлоо». Первая экранизация пьесы американского драматурга Роберта Шервуда появилась ещё в 1930-м году и её успех был более, чем сдержанным. Отчасти из-за политики кинокомпании Universal, отчасти из-за последующего «Кодекса Хейса», который окончательно и бесповоротно поставил крест на амбициях в прокате.
Основой для пьесы послужил вполне безобидный (хоть и немного печальный) личный опыт Шервуда: будучи солдатом в Первую мировую войну, он познакомился в Лондоне с прелестной американкой и так спешил на встречу к ней, что позабыл адрес, по которому она его ждала. Они так и не встретились, никогда. В реальности пьесы же всё куда сложнее. Молодой офицер, познакомившись с героиней, не отдавал себе отчёта в том, что она проститутка. Древнейшая профессия же и стала камнем преткновения для «Кодекса Хейса» в киноверсии 1930 года. И именно с этой участью героини, MGM, выкупив права на пьесу, постаралась обойтись как можно мягче, не испортив историю, но сделав её в условиях приближающейся новой войны более ладной. Так героиня Вивьен Ли стала перспективной балериной, а наивный солдатик в лице Роберта Тэйлора обрёл бравые черты бывало военного, который стоя на мосту Ватерлоо в канун Второй мировой войны, вспоминает тревожные переживания юности.
То, как MGM попытались, изменив детали, сохранить суть, вызывает только уважение. То есть, по треклятому кодексу Хейса проституция – плохо. Но если проституция возникает от того, что героине попросту нечего есть, а её суженный якобы умер, то ведь это же совсем другое дело! Тем более, что финал остаётся неизменным.
Разумеется, формат «воспоминаний» добавили уже по ходу съёмок, так как сценарий был готов ещё до нападения Гитлером на Польшу. А мотивация героини Вивьен Ли хоть и изменилась, но суть внутреннего конфликта никуда не делась. Правда, теперь стиль повествования отчего-то стал походить на романы Ремарка, но то уже мелочи.
Главное – прибыль – «Мост Ватерлоо» не упустил. Окупиться трижды в период Второй мировой, да ещё и при «Кодексе Хейса»... Чёрт, даже сама Вивьен Ли признавалась, что своей любимой героиней считала именно так и не смирившуюся с проступком Миру из «Моста Ватерлоо». И химию между персонажами даже в то зацензуренное время едва ли можно было не заметить. Да, «Мост Ватерлоо» так и не стал фильмом года, но и его режиссёр Мервин Лерой, будучи на тот момент главой MGM, не Альфред Хичкок с его «Ребеккой». И даже на этом фоне «Мост Ватерлоо» не затерялся, а обрёл статус классики, чей ритм повествования и правильно обыгранное время останется в сердце навсегда. Как и миллионы, вырученные за прокат.
ЧТО СМОТРЕЛИ 100 ЛЕТ НАЗАД?
«НА ДИКОМ ЗАПАДЕ» (1920)
Как выглядел «дикий запад» в 1920-м году? Примерно так же, как сейчас «лихие 90-е» в наши, новые (карантинные) «двадцатые». То есть, было такое культурное явление, да. Оно обросло легендами, домыслами и флёром «романтики», которое навсегда осталось в памяти вместе с паровой тягой, револьверами и золотой лихорадкой. Именно в этом временном отрезке комедийный актёр Гарольд Ллойд воплощает новый шарж под названием An Eastern Westerner, который при переводе утратил всю соль и стал пресным «На диком западе». А ведь название более, чем ясно раскрывает суть. «Eastern» (англ. «восточный») типичный тусовщик восточных штатов в исполнении Гарольда Ллойда: ночи напролёт играет в карты, устраивает кутежи и трынькает деньги семьи. Натерпевшись, родители решают отправить его на запад, к дяде на ранчо, дабы непутёвый гуляка научился уму-разуму и стал тем самым «Westerner» (англ. «западенец»). И о том, как этот самый восточный «эмигрант» обустраивается на «диком западе» немая короткометражка и повествует.
Самое приятное в персонаже Гарольда Ллойда то, с какой непосредственностью и простодушием он не чурается обводить вокруг пальца то метрдотеля, притворяясь, что покидает танцпол; то картёжников, притворяясь официантом, чтобы выведать карты каждого за столом; то охотящихся на него куклуксклановцев. И когда тогдашний зритель наблюдал, что каждый из них оказывался хитрее и Гарольда либо пинали ногами, либо заставляли отдавать оставшиеся деньги, то это могло привести лишь к одной реакции: смеху. Ведь, если публика смеётся, то волноваться не о чем. Почти как у Чаплина, если бы не одно «но».
Чаплин пишет сам, снимает сам и снимается тоже сам. А «На диком западе» имеет отдельно режиссёра Хэла Роача, нескольких сценаристов, тогда как на плечи Ллойда возложена задача обыграть стереотипные образы о диком западе, от которого к «ревущим двадцатым» остались обглоданные кости. Помимо этого, все тогдашние фильмы с участием Ллойда банально проще, не столь изобретательны и берут свою аудиторию количеством, а не качеством. Впрочем, трогательные моменты не чужды и Ллойду: когда его герой ручкой рисует кольцо на пальце своей «возлюбленной» Милдред Дэвис, мол, будет ещё у нас счастье, то прямо чувствуется преемственность фильмов Чарли Чаплина времен Mutual Films. К слову, доля правды в этом есть: Милдред действительно станет женой Гарольда спустя четыре года.
Однако не стоит забывать, что всё же Чаплин пошёл по иному пути. И пока он старательно вырисовывал новый облик немой комедии, Ллойд не так бездумно, как прагматично «оттачивал» своего персонажа от одной киноленты к другой. Достаточно простого сравнения: Чаплин за все 20-е мог похвастаться семью фильмами, тогда как Ллойд только за 1920-й год наштамповал целых шесть (!) лент.
Да, каждый отдельный фильм Чаплина становился бесспорным хитом и ценился выше, но Ллойд брал количеством и подлинным духом фильмов Keystone Pictures. И здесь всё просто: не одними же поучительными историями едины.
А больше про «На диком западе» и не скажешь: вон, в этом фильме вообще все молчат!
Ярик Ленциус,
Егор Пичугов
(0)
