ВОСХОЖДЕНИЕ
Жанр: драма, военный
Режиссер: Лариса Шепитько, 1976
В ролях: Борис Плотников, Владимир Гостюхин, Сергей Яковлев, Людмила Полякова и др.

Елена Войнаровская

Признаться честно, долго с опаской ходил вокруг этого фильма и все не решался посмотреть. Не хотелось увидеть у режиссера Ларисы Шепитько, жены Элема Климова, создавшего практически эталонный [анти]военный «Иди и смотри», те же художественные приемы, что использовал Климов для своего шедевра. Как, впрочем, и наоборот. К счастью, и даже к некому облегчению, убедился, что картины-то совершенно непохожие и говорящие (пусть и одинаково громко) о разных вещах. Объединяет их разве что незаурядная повесть (в случае Шепитько это «Сотников» Василия Быкова), ставшая основой сценария, и просторы Беларуси.

Простейшее по фабуле кино, о двух партизанах, попавших в немецкий плен, приговоренных по ускоренному сценарию к казни и сделавших разный моральный выбор, на самом деле задает прямой вопрос своему зрителю, заметить который и честно ответить на него не каждому по силам, ведь итог может быть довольно неожиданным. А неожиданности, как известно, бывают и неприятными. Заявленная для бюрократов из госкино как патриотично-героическая лента, но изначально задуманная как глубоко христианская (слово, что даже вслух опасно было произносить) притча о моральном выборе вышла в прокат лишь по счастливой случайности.

На съемках витала столь мощная энергетика, что нарисованные синяки перебивались сквозь грим, показная боль становилась пугающе настоящей, актеры падали в обморок прямо во время дубля, массовка зарабатывала обморожения, а операторы пристывали к технике, от которой их отдирали вместе с кожей и кровью. Казалось, Шепитько своей одержимостью могла зарядить весь мир вокруг себя ради общего дела. Эта женщина в такой жесткой профессии никогда не пыталась играть в мужское кино на чужой территории, не снимала привычное «дамское кино» и не действовала методами полуправды.

Ее стиль неповторим и уникален. Перед съемками фильма творческой команде в принудительном порядке часы напролет демонстрировались нацистские зверства, причем не общедоступная хроника, а самая «жесть», как говорит современная молодежь. По части перфекционизма и выдвигаемых ею, прежде всего к самой себе, требований равных ей в советском кино, пожалуй, не было, а из зарубежных коллег на ум приходит разве что ее знаменитый современник Стэнли Кубрик и его ставшие притчей во языцех взыскательность и стремление к идеалу. Маленькими компромиссами вымощен путь к страшному концу. Таков девиз не только Сотникова, но и самого режиссера. Жестокое в какой-то мере требование, которое ее сожгло и которое возвело ее в Вечность.

Это потом Шепитько будет ослепительно улыбаться с берлинской сцены, выведет из себя главу жюри Фассбиндера, яро противившегося вручению ленте главного приза, и не на шутку озадачит голливудских воротил невиданной манерой режиссуры. А ведь можно только предполагать, каким бы безжалостным был вердикт чиновников от кино («Проверка на дорогах» авторитетнейшего Германа 15 лет пролежала на полке), не получи фильм мощную протекцию высшего белорусского руководства. А ведь один из ранних ее фильмов просто за «неформатную» атмосферу было приказано смыть (!).

Мощный фильм, каких единицы, без преувеличения, в истории мирового кинематографа. Образец запредельной режиссуры ученицы мегаклассика Александра Довженко. Пронзительные, выворачивающие душу мелодии Шнитке в финальной части. Самоотверженная игра каждого из трио актеров. Для двоих из них (Гостюхина и Плотникова) роли оказались первыми большими ролями в карьере. А Анатолий Солоницын, игравший практически у всех классиков тогдашнего советского кино, с убедительностью, переходящей в исступленность, исполнил роль главного злодея — эдакого Каифы в должности полицая. Отрицательные или положительные ярлыки легко повесить на каждого из персонажей до того, как попытаешься высмотреть там себя. У каждого из них своя неидеальная правда, и не приведи Господи оказаться реально в чьей-то коже. Здесь, может, и нет того напряжения, которое задает Климов в своем фильме с первых же минут, но вместе с тем Шепитько и не спешит ставить столь однозначный диагноз человечеству. Она будто вглядывается в него с надеждой увидеть там то (или того), что (кто) его спасет. И недаром в фильме явственно присутствуют христианские мотивы, и недаром Шепитько стала верующей после съемок фильма. Тот случай, когда режиссер вложил в фильм частицу себя, а фильм сросся с создателем и начал собственную жизнь, озадачивая своей искренностью и надрывом последующие поколения.

Картину ждал абсолютный триумф в Берлине, где помимо врученного главного приза, фильму рукоплескали ФИПРЕССИ, экуменическое и католическое жюри. Шепитько стала первой из советских режиссеров, удостоившихся Золотого медведя (вторым был Глеб Панфилов в 1987 году за ленту «Тема»), и всего лишь второй после венгерки Марты Месарош женщиной в этой ипостаси (всего 4 женщины-режиссера получали эту награду, причем два последних случая за последние годы, когда фестиваль уже утратил свою былую мощь).

«Восхождение» так и остался последним фильмом в ее режиссерской фильмографии. И этот факт носит немного мистический оттенок, не только и не столько потому что Лариса Шепитько трагически погибла при подготовке к съемкам следующего фильма, и не потому что ясновидящая Ванга якобы предсказала ей скорую смерть, а потому что «Иди и смотри», который многое роднит с «Восхождением», также стал последним пунктом в фильмографии ее мужа. Может, в этом вся трагедия и все величие уникального во всем мировом кинематографе супружеского союза. Наверное, так желает умереть каждый художник. Нет, не молодым, пьяным и в автокатастрофе, а создав что-то такое, что собственноручно уже невозможно превзойти. Элем Климов после смерти жены завершил начатый ею фильм, который назвал «Прощанием», и окончил съемки своего многострадального творения. И, несмотря на еще 18, после выхода «Иди и смотри», прожитых лет, к киноаппарату и пленке так больше и не притронулся. Так же ушел Кшиштоф Кеслевский, сотворив «цветную» трилогию. Так уходят Великие. Подобно чаплиновскому Кальверо они сыграли свой бенефис и остались такими навсегда.

P.S. И вот уже некоторое время спустя, мысленно возвращаясь к фильму, уже не просто пунктом из категории «А знаете ли вы что…» кажется тот факт, что Ларису Шепитько еще на стадии вступительных экзаменов и незадолго до собственной смерти заметил сам Александр Довженко, в чьей мастерской она и начала узнавать азы режиссуры. Удивительным образом это перекликается с финалом «Восхождения», где своим незабываемым взглядом Сотников смотрит в глаза будущего поколения. И между полуулыбкой одного и полными слез глазами другого проложен невидимый, но обжигающий, словно оголенный нерв, мост преемственности поколений и канал передачи высшего знания.






ИДИ И СМОТРИ
Жанр: драма, военный
Режиссер: Элем Климов, 1985
В ролях: Алексей Кравченко, Ольга Миронова, Любомирас Лауцявичюс, Владас Багдонас и др.





Самый страшный, и, что самое худшее, самый правдивый фильм о войне. Снятый под закат Союза, фильм подвел жирную риску под всеми лентами советского периода на тему Второй Мировой. История одной белорусской деревни, затерянной где-то в густых лесах. История одного мальчика, не по годам постаревшего. История о губительном влиянии войны на человеческую психику. Мой учитель истории очень любил повторять фразу о том, что самое страшное в войне, на самом деле, не всеобщая разруха, и разрушенные судьбы, а то, что в условиях войны человеческая жизнь обесценивается донельзя. «Смерть одного человека — трагедия, смерть миллионов — статистика», — такую мудрость выдал когда-то один циничный ум, и, к большому сожалению, оказался прав.

«Хатынская повесть» Алеся Адамовича послужила сценарной основой для этого фильма. А в основу знаменитой сцены уничтожения жителей деревни под тирольские напевы и кровожадные взгляды не лучших представителей рода человеческого лег один эпизод печально известной истории об одной из жесточайших карательных акций нацистов на оккупированных территориях.

«Иди и смотри» по силе воздействия можно поставить в один ряд с «Заводным апельсином». И если фильм Кубрика — это кошмар под музыку Бетховена, то у Климова в финале очень символично играет Вагнер и «Реквием» Моцарта. И Климов, и Кубрик ставят весьма неутешительные диагнозы всему человечеству, и порой не согласиться с ними невозможно. Первое, что хочется после просмотра климовской истории — это громко и беззлобно ругнутся матом, накатить сто грамм водки и просто помолчать.

Помнится, Кроненбергу в свое время в Каннах вручили специальную премию с довольно странной формулировкой «За художественное мужество». Многие недоумевали тогда по поводу того, что же это за категория такая малопонятная. Так вот, эта работа как раз и есть то самое мужество. Мужество воплотить на экране саму Войну в чистом виде, мужество не уйти в ненужные морализаторство и пафос, мужество буквально вживую пропустить через себя и всю съемочную группу весь ужас 1943 года, мужество сделать все это при очень ограниченных возможностях, мужество в правильный момент остановить финальные выстрелы по фотографии «асвабадзіцеля»… Вряд ли много из присуждавших тогда приз канадцу, были ознакомлены с творением Климова, которому относительную известность обеспечил Стивен Спилберг, восхищавшийся этой картиной и подобно Кубрику, крутившему на съемках «Сияния» линчевскую «Голову-ластик», организовывал для творческой команды «Списка Шиндлера» просмотры картины.

Фильм «Иди и смотри» ни секунды не щадит своего зрителя. Наоборот, он будто пытается ударить как можно больнее и задеть как можно глубже. Вместе с героем будто сходишь постепенно с ума, переживая все тягости и зарабатывая все новые и новые морщины на лице и все более и более печальный взгляд. Погружаешься во всю эту какофонию внутренних и внешних звуков, таким же болезненным взором окидываешь происходящее вокруг, также обессилено хочешь уснуть на коровьей туше и украсть повозку с лошадью, так же исступленно смотришь на плененных немцев и «мыненемцев» с канистрой бензина в руке и окончательно погружаешься в атмосферу всеобщего безумия, разряжая магазин винтовки в потрет майнфюрера, а в кульминационный момент хочется так же обхватить руками голову и громко-громко заорать. Потому что, такое нельзя держать в себе, ведь когда мир сходит с ума, поневоле сходишь с ума вместе с ним.

«Иди и смотри» — отличный способ обломать себе настроение и/или загнать особо впечатлительного зрителя в депрессию. И, тем не менее, он из той категории фильмов, которые хотя бы раз просмотреть должен каждый. Просто потому, чтобы раз и навсегда уяснить для себя, что самая страшная вещь в этом чер(с)т(о)вом мире — это война, и ее лицо именно такое. Забудьте большинство красочных боевиков и пафосных военных фильмов, вернее оставьте их как-нибудь на потом, а вместо этого лучше проследуйте за плавно лавирующей между деревьями камерой Алексея Родионова, сопровождающей обшарпанный партизанский отряд, к которому надолго примкнул пятнадцатилетний старик по имени Флёра…

Идите и смотрите.