ВРЕМЯ ЛЮБИТЬ И ВРЕМЯ УМИРАТЬ (A TIME TO LOVE AND A TIME TO DIE)
Жанр: мелодрама, драма, военный
США, 1958, 132 мин.
Режиссер: Дуглас Серк
В ролях: Джон Гэвин, Лизелотте Пульвер, Джок Махони, Дон ДеФор и др.

---

Непривычное, двоякое возникает чувство, когда смотришь фильмы о Второй мировой, показанные с позиции немецкого солдата. Дает о себе знать где-то глубоко внутри живущий инстинкт: он враг, а значит плохой. Фашисты творили ужасные вещи, но все ли они были такими? И возможен ли сам факт их оправдания? Сколько вины лежит на самом обычном человеке Третьего рейха?

Итак, перед нами немецкая армия, сражающаяся где-то в России на закате Второй мировой, когда даже бравые унтер-офицеры в глубине души перестали верить в победу, осознавая, что внезапно что-то поменялось, - теперь опасность угрожает их семьям, пока они отступают. наспех хороня убитых по колено в грязи. Из такой обстановки Эрнст Гребер буквально чудом выбирается в родной город, получив двухнедельный отпуск, за который ему суждено прожить целую жизнь, от начала и до конца. Его ждет полуразрушенный город, трясущийся от страха во время воздушных налетов, и то, что он видит, не побуждает к жалости, оно ведет к вопросам и переосмыслению. От дома Гребера остались руины, он не знает, что случилось с его родителями, только ветер гуляет среди развалин, подхватывая и унося обрывки бумаги. Остаться бы ему совершенно одиноким, если бы не Элизабет, случайно встреченная девушка, которую он знал целую жизнь назад - в детстве. Их зародившаяся любовь - как то дерево, что зацвело слишком рано, едва не сгорев от пожара, давшего тепло распустившимся почкам.

Как видно из названия, история, грубо говоря, поделена на две части, с двумя противоположными темами: разрушения, страх, смерть, доносы, унижения и счастье,
радость, любовь, нравственность. Половина о смерти и половина о жизни, на стыке, контрасте которых возникает сложный конфликт, посреди которого оказывается Гребер, с одной стороны, причастный к преступлениям германского вермахта, а с другой, оказавшийся очередной его жертвой. В том числе отношения с Элизабет ускоряют процесс понимания причастности к чему-то неправильному и страшному, несмотря на то. что их много лет учили беспрекословно подчиняться приказам.

Самое важное, что нужно сразу же отметить, - это главная идея «Времени...», которая не намерена снова и снова возвращать нас к обвинениям, ее суть в другом: предупреждение, предостережение, слова «такое никогда не должно повториться». Характерно, что фильм показывает громадные разрушения, но в нем мы не увидим ни одного лица противника немцев, за исключением нескольких пойманных партизан, обреченных на расстрел стариков и женщин. Нам словно приоткрывают завесу над тотальной войной всех против всех, когда противник остается невидим, а его жертвы исчисляются миллионами. Всего-то стоит отдать приказ и нажать на кнопку, не так ли? За весь хронометраж зритель так и не увидит боевых действий, взрывов зданий, взгляд на врага, взятого на мушку. Действие будто намеренно отметает этот общеизвестный фасад войны, лишь немного освещая его закулисье, которое без того страшно. За войну будет говорить спешный расстрел «партизан». О ней ненароком обмолвится знакомый Гребера Бин-динг, служащий в гестапо, когда в кругу единомышленников будут рассказывать, как пленным наливали спирт в глотку и поджигали. Войну увидит Элизабет, смотрящая в темное окно на заключенных концлагеря, расчищающих завалы, ища там силуэт своего отца. Нам словно бы говорят: вот это настоящая война. Скрытная, малодушная, не овеянная романтизмом открытого противостояния, мелочная.

Также немаловажная тема «Времени...» - попытка определения степени личной ответственности каждого простого человека за произошедшее на примере Эрнста Гребера. Главный герой, не раз расстреливающий пленных, пытается остаться человечным в условиях негуманного времени. Именно Гребер, по его собственным словам, когда-то считавший войну в Африке легкой прогулкой, постепенно осознает, чему же они способствовали, и отчего опомнились только сейчас? Как такое можно было допустить? При этом немаловажно, что Эрнст не отрицает свою вину, не старается переложить ее на кого-то другого или преуменьшить, оправдывая себя. Напротив, ему важно разобраться до конца, понимая, как важно не отрицание ответственности за содеянное. Снова и снова повторяется мысль, что право на человеческое достоинство не может быть отнято никакими внешними обстоятельствами. Здесь мы снова возвращаемся к неизбежности острого конфликта внутреннего и внешнего мира, о котором говорили выше.

Можно сказать, что в определенной степени в финале Гребер терпит крах, проигрывая внешним обстоятельствам, которые куда сильнее отдельного человека. Однако не все столь однозначно, каким может показаться на первый взгляд. Гребер не хочет примкнуть к русским, но мог ли он сделать это? Пожалуй, нет. Вопреки логической обоснованности такого шага, показанный нам конфликт для героя неразрешим. Примкнуть к русским значило бы предать людей, с которыми он жил бок о бок, таких же, как он. Приняв правду, Гребер не оставил себе выбора.

Показать фашиста с человеческим лицом - сложная задача, но создатели справились. Во многих отношениях «Время любить и время умирать» - довольно личный фильм, как для сценариста Эриха Марии Ремарка, так и для режиссера Дугласа Серка. Оба этих человека -немцы. Обладатель «Золотой пальмовой ветви» Серк родился в Гамбурге и лучше любого иностранного режиссера понимал, каким должен быть этот фильм. Роли Гребера и Элизабет исполняли Джон Гэвин и Лизлотт Пюльве. Многим зрителям Гэвин стал известен после роли в «Психо», снимаемом на год позже «Времени...», ставшего пятым в фильмографии молодого, талантливого и красивого американского актера. Отчасти благодаря тонко исполненной роли Гребера тот смог играть в «Психо». Что касается Лизлотт Пюльве, в будущем ее ждал свой «Золотой глобус», а пока она создала удивительно органичный, романтический образ главной героини. Великолепный актерский дуэт Гэвин-Пюльве способен покорить зрителя.

«Время любить и время умирать» интересно еще и тем, что автор первоисточника, Эрих Мария Ремарк, в первый и последний раз принял участие в экранизации собственной книги. Писатель появился на экране в роли героя второго плана профессора Польмана, помогающего тем, кто скрывался от гестапо, и беседующего с Гребером о происходящем. Также Ремарк лично взялся за сценарий фильма.

Съемки ленты проходили сугубо на территории Германии, главным образом в Берлине. Интересно то, как Ремарк вспоминает их: «Распахнув дверь в студию, где планировались съемки фильма «Время жить и время умирать», я ощутил себя как в кошмарном сне. Все как бы вернулось на круги своя: флажки со свастикой, черные униформы элитных войск, атмосфера честолюбия, коррупции и смятения. На первый взгляд это показалось настолько маловероятным, что предстало уже возможным в этом городе-призраке, где руины не вызывали протеста, а восстановленные кварталы воспринимались просто как чудо. Подобный эффект повторился несколько дней спустя, когда со студии мы отправились на одну из городских улиц для съемок. По дороге мы заехали на бензоколонку, чтобы заправиться. В машине находились трое актеров из фильма в форме офицеров элитных частей. Заправщица, увидев нас, отпрянула и крикнула в направлении дома: «Беги, Отто! Они опять здесь!»

Если в США фильм был номинирован на «Золотой глобус», то в ФРГ лента не заслужила особых похвал, несмотря на номинацию Берлинского кинофестиваля, шанса стать его лучшей лентой у нее не было по определению. Основанием для негативного заключения стала... «скрупулезная историческая правда», о которой не хотели вспоминать. Несмотря на успех картины, высказывания немецких критиков пестрели подобными замечаниями: «постановщики фильма используют репортажный стиль, поскольку авторы с подозрительной основательностью нанизывают друг на друга все возможные и немыслимые факты и мотивы, а также исторические события». И это - о сюжете, лишь косвенно отсылающем ко многим имевшим место фактам! Что касается Ремарка, то он положительно высказался о фильме, назвав его живым. Что ж, пожалуй, нам очень часто не хватает таких, по настоящему живых, лент.