Видимо, на почве дефицита хороших писателей за перо все чаще стали браться вымышленные персонажи. Вот и замечательный американский писатель Хэнк Муди решил стать писателем не только в сериале "Блудливая Калифорния", но и в жизни. Разберем его бестселлер "Бог ненавидит нас всех" – книгу в кино. И в жизни.


ХЭНК МУДИ. "БОГ НЕНАВИДИТ НАС ВСЕХ"
Азбука, 2011



"Только в человеческом обществе иллюзия может изменить реальность", – как-то хитро заметил английский философ Дэвид Юм. Вот и современный мейнстрим то ли вычитав, то ли домыслив эту идею все чаще выдает такие иллюзии, после которых реальность ну никак не может остаться прежней. Пока самый попсовый авангардист Франции Фредерик Бегбедер упорно пытается слиться со своим вымышленным героем Марком Марронье, его американский коллега – не менее вымышленный писатель Хэнк Муди также упорно рвется в реальность. Еще вчера он напоминал зрителям всего-навсего спившегося агента Малдера, а сегодня его часто упоминавшийся в "Блудливой Калифорнии" (далее – просто "Калифорникейшн") роман "Бог ненавидит нас всех" уже стоит на полках книжных магазинов всего мира, скептики кусают, а поклонницы красят губы в надежде на личную встречу с автором. По крайней мере, ради автографа. А уж там как пойдет...

Нет, идея не так уж нова, как кажется. Раз всегда находились люди, готовые писать письма Шерлоку Холмсу или шекспировской Джульетте, то почему бы не дать фанатам то, что они хотят? Мы уже имели честь видеть в печати подлинный (!) "Дневник" Лоры Палмер и дневник пассажира с борта рейса 815 из "Остаться в живых", а также романы Джессики Флетчер из "Она написала убийство". И не беда, что это сериалы – там такие события происходят, что появление подобных книг в реале – наименьшее из чудес того же Острова или городка Твин Пикс. Даже коллега Муди по перу и бутылке – унылый графоман Брайан Гриффин взял да и написал уныло графоманский очерк об актуальном – пьянках и эротике («Family Guy: Brian's Guide»). К слову, бестселлер Муди "Бог ненавидит нас всех" примерно о том же самом, правда, алкоголь в жизни ключевого персонажа упорно теснит марихуана. Что отнюдь не случайно: главный герой книги – в прошлом отчисленный студент, а ныне доставщик травки ("Лицо Компании", как его с гордостью называет диллер). Пусть и с душой поэта, в которую, по мнению автора и рассказчика, общество жестко наплевало (как минимум тем, что заставило его забить на учебу и заняться наркоторговлей).

Всем обитателям необитаемых островов, кто еще слыхом не слыхивал про "Калифорникейшн", напомним, что именно конфликт вокруг этого романа и является отправной точкой событий в сериале. Слишком хорошо принятый публикой, главным образом благодаря совершенно извратившей суть книги экранизации "Безумная штучка под названием любовь", роман принес Муди славу, обернувшуюся творческим запоем и разрывом с любимой женщиной. А еще целой толпой новых женщин, прекрасных, но – увы! – не любимых, о встречах с которыми и повествует большинство серий "Калифорникейшн". При этом содержание книги (да и экранизации) остается в сюжете за скобками, хотя сама книга – довольно увесистый томик – для приличия в кадре появится.

Воплощенный шедевр оказался не таким уж объемным и не особенно провокационным. Читатели быстро заметили, что сексуальные сцены в книге значительно уступают интимным похождениям Муди на экране. У самых преданных фанатов даже закрался закономерный вопрос: "А вдруг книгу писал не настоящий Хэнк Муди?!" Однако этот вопрос остается без ответа. Пока издатели скрывают имя подлинного автора, хотя продолжают подогревать интерес читателей провокациями. Самая желтая из желтой прессы даже смело заявила, что книгу написал лично Дэвид Духовны! И пускай сейчас он вновь работает в «Секретных материалах», талантливый человек во всем талантлив.

Эти и подобные споры отвлекают внимание публики от собственно разбора романа, точнее от личности главного героя, чьи душевные коллизии приходится переживать, углубившись в текст. Циник напоказ, мечтающий о "мире на востоке и двойном оргазме", а еще о том, чтобы затащить в постель топ-модель, в итоге оказывается у постели умирающей матери, рядом с неуравновешенной девушкой, которой пытается помочь найти отца-шизика. И в благодарность получает от нее удар ножом. А все почему? Потому что как говорит ему где-то в середине романа бармен-латинос и по совместительству большой мудрец: "Dios nos odia todos" ("Бог ненавидит нас всех").

Атмосферности книги немного добавляет место действия – самый богемный из богемных отель "Челси", где все не то, чем кажется, где бок о бок сталкиваются наркодиллеры и гениальные поэты, а вожделеющая тебя амазонка в лифте вполне может оказаться мужчиной. Короче, места, где могли бы найти приют все непризнанные писатели литературных шедевров от голодающего протагониста Кнута Гамсуна и Ваала Бертольда Брехта до [практически всех] героев Чарльза Буковски. Здесь герой романа мог бы встретить и самого Хэнка, т.к. "Челси" присутствует в сериале (а заодно подсадим к ним собутыльником и Брайана Гриффина – достойная компания), но не встретил.

По той простой причине, что вымышленный писатель и вымышленный герой во многом одно и то же лицо. Пока читатели всего мира гадают, от лица кого написаны благодарности на последних страницах (от лица Хэнка его вымышленным близким или от настоящего человека своим родным), роман постфактум проводит не менее важную операцию – доводит до логического завершения образ Хэнка в сериале. Эта небольшая «мудификация» литературы, как выразился один нью-йоркский рецензент, призвана даже не столько показать читателю новые стороны души киногероя, сколько показать Хэнка в контексте американской литературы последних десятилетий.

Потому что величайшим парадоксом американской литературы, как замечали многие неамериканские критики, являются ее бесконечные блуждания – революционное ускользание героев от ханжества и мещанства с одной стороны, с другой – возвращение к темам американского превосходства. Даже к расизму, даже к фашистским грезам, чего не избежали и певцы контркультуры. Роковая ловушка, которую можно представлять влиянием на общество коллективного бессознательного, которое лежит за пределами добра и зла, или даже "божественной ненавистью". Как говорится, Бог сильнее испытывает и наказывает того, кого больше любит, и поэтому за мнимой ненавистью Творца может скрываться его бесконечная любовь. "Лавстори без розовых соплей – это уже что-то, – замечает сам герой, – Настоящая любовь – та, которая практически немыслима в реальном мире, – причиняет лишь боль и страдание".

Читатель прощается с героем романа, пережившим разрыв с наркоторговлей, изгнание из "Челси" и, что самое печальное, потерю близкого человека, но главное испытание все равно остается впереди. Это необходимость принять ту обыденность "жизни, как у всех", которую он всегда презирал. Идти дальше дорогой бунтаря, рискуя оступиться и разрушить себя, став наркоманом или фашистом вместо того, чтобы приблизиться к Богу, или зажить обычной, легкой и неинтересной жизнью. "Вся эта буржуазная лажа, над которой мы так потешались, – все эти дурацкие работы «как у всех» и пригородные коттеджики «как у всех» – незаметно стала составлять мою жизнь… Хотя этот мир очень хреновое место, неисправимо хреновое, мне как-то не хочется устраивать ему кирдык".

Вопрос в книге остается открытым. Если Муди был выброшен из нормального существования стечением обстоятельств собственной известности и вынужден вести жизнь гениального бунтаря и маргинала, то для персонажа остается возможность альтернативы. Возможность, о которой, вероятно, мечтает сам Муди, проводя бурные ночи в постелях пленительных, но не любимых красавиц, потому что "безумная штучка под названием любовь" по-прежнему занимает в его жизни важное место за показным цинизмом.

Остается только сожалеть, что внимание к роману обусловлено в большей степени провокационным авторством. Окажись на месте Хэнка реальный автор, книга могла бы не попасть в печать или не привлечь к себе внимания. Что неудивительно: современная аудитория больше жаждет от художника громкого имени, чем собственно художественного произведения. Впрочем, литературные критики от постмодерна могут быть по-своему довольны – этот роман удовлетворяет многие досужие рассуждения о неизбежной "смерти автора", в данном случае полностью вытесненного вымышленным персонажем.

И все же, всучив зрителям сериала роман от "самого Хэнка Муди", издатели по-своему сделали не только прибыльное, но и доброе дело, заставив хоть кого-то из поклонников "Калифорникейшн" несколько иначе осмыслить образ скандального писателя. Небольшая модификация, показывающая, что за бременем славы и семейными несчастьями скрываются бурные потоки культуры и бессознательных процессов. Наглядный урок всем желающим стать творцами и суровое испытание для тех, кто уже стал. Как, вероятно, заметил бы сам Хэнк Муди, ненависть и любовь, к сожалению, неразделимы.

Сергей Фоменко