10 апреля в центре Москвы состоялась пресс-конференция с американским актёром Арми Хаммером, где он рассказал о своих русских корнях, о лентах, в которых ему нравится сниматься больше всего, и, конечно же, о «Перестрелке».


Арми Хаммер, несмотря на свой возраст – актёру всего тридцать лет – успел проявить себя и появиться во множестве фильмов, как крупнобюджетных («Социальная сеть» Дэвида Финчера, «Одинокий рэйнджер» Гора Вербински, «Агенты А.Н.К.Л.» Гая Ричи), так и в более арт-хаусных. Например, в январе этого года на фестивале Сандэнс была представлена новая картина Луки Гуаданьино «Позови меня моим именем», в которой Хаммер также исполнил одну из главных ролей.

В одном из первых вопросов прозвучало шутливое замечание о своеобразной борьбе актера «с собственной идеальностью»: Хаммер предпочитает не использовать преимущества собственной внешности, а наоборот, чаще выбирает роли плохих парней, и то и дело подвергает себя различным трансформациям – отращивает бороду или набирает лишний вес.

«Я очень рад, что вы затронули тему этой жёсткой внутренней борьбы», – отшучивается Арми. «Это настоящая проблема. Если честно, я очень люблю актёрскую профессию, и сама концепция игры персонажей различных национальностей, религий и идей, для меня потрясающе интересна. В начале своей карьеры я вообще сыграл прекрасного Принца (речь идет о картине Тарсема Сингха «Белоснежка: Месть гномов» – прим. авт.). Было здорово работать над этим фильмом, но каждый день, когда я приходил на работу, у меня возникало ощущение, что мне и делать-то ничего не надо – просто быть красавчиком. А я хочу, собственно, играть. И вот, например, в «Рождении нации» мне удалось сыграть совершенного другого персонажа. Так что это весело».

Учитывая жанр «Перестрелки» и сюжетную преамбулы, речь просто не могла не зайти о насилии в кино:

«Не могу не согласиться, что время сейчас тёмное и смутное, в мире происходит бардак и присутствует большое количество насилия. То, что происходит каждый день с женщинами, с детьми, с гражданским населением, с невинными людьми может – и должно – заставить заплакать любого. В этом фильме, безусловно, много насилия, но если насилие в реальной жизни заставляет плакать, то здесь оно заставляет смеяться. Над абсурдом ситуации. И если честно, не могу сказать, что на этом складе происходит то, чего никто из персонажей не заслужил. Это оправданно».

Рассказал актёр и о постановщике «Высотки», Бене Уитли, с которым он собирается поработать в ближайшем будущем во второй раз – над картиной «Freakshift»:

«Я очень люблю Бена, он замечательный режиссёр. Мне кажется, он такой настоящий, «сырой» талант, вышедший из британского кинематографа. И у него очень интересный стиль: это единственный режиссёр, который монтирует сразу на площадке. Всё монтажное оборудование стоит прямо там, материал с камеры сразу идёт в монтаж, и он в реальном времени этим занимается. При этом он крайне быстро работает – уже в конце дня можно посмотреть черновой вариант того, что было отснято. А ещё он уделяет внимание мелочам и очень внимательно следит за ракурсами – чтобы всех планов хватало и всё сходилось геометрически. Очень здорово видеть, что кто-то настолько контролирует ситуацию на площадке».

О противостоянии «ирландцев» и «американцев» на съёмочной площадке:

«Фильм, по сути, о девятерых парнях и бедной Бри Ларсон, которую туда затащили и где она отчаянно пыталась вести себя как леди, а мы носились вокруг, как дети. Да, действительно, на съёмках была команда ирландцев против команды всех остальных: “Так, ладно, сегодня весь день будем наезжать на этого чувака, а завтра – вон на того”. И сам съёмочный процесс, и фильм – басня о том, что из себя представляет мужское эго, когда его никто не контролирует».

После вопроса о русских корнях, Арми полусерьёзно попросил не забывать о том, что он к тому же очень любит русскую водку:

«Мне кажется, моё русское происхождение, конечно, не помешало мне получить роль в «Агентах А.Н.К.Л.» (в ленте Гая Ричи Арми сыграл роль сотрудника КГБ Ильи Курякина – прим. авт.). Мой прадед и его сын Джулиан очень много времени проводил здесь… Мы, безусловно, говорим и помним о нашем русском происхождении. Вообще, это забавно: в Штатах каждый откуда-нибудь да «понаехал». Я сам приезжал в Россию несколько раз по работе и это было очень здорово и интересно. Наверное, да, это действительно сформировало меня. Я, честно говоря, не занимался интроспекцией, так что не могу вам сказать о какой-то специфике».

Отвечая на вопрос о том, не хотел бы он обзавестись российским паспортом, Арми тоже не теряется: «А что, у вас есть один с собой? Я возьму! У меня даже фотка с собой есть, как раз на такой случай».

Далее опять переходим к более серьёзным вопросам. Например, о съёмках в замкнутом помещении:

«Да, мы сняли весь фильм в одном помещении и со стороны может показаться, что в таких условиях может и клаустрофобия развиться. Но когда ты очень много времени проводишь в таком месте и вроде как каждую сцену раскладываешь на мельчайшие составляющие, этот склад начинает казаться огромным. Не хочу, конечно, ничего выдавать, но, когда начинается съёмка, все разбегаются в разных направлениях, прямо как тараканы. Мой персонаж сначала находится у ящиков, потом еще где-то, в этот же момент кого-то убивают, ещё один герой в третьем месте. Это как будто собственный мир, такой «Орд-лэнд» (персонажа Арми зовут Орд – прим. авт.). У меня как раз было местечко рядом с машиной и ящиками, а еще у меня была пушка – и каждый раз, когда люди появлялись на моей локации, мне хотелось их выгнать и сказать “Пошли вон, это мое место”. То есть, клаустрофобии, к счастью, не было».

И о специфических особенностях, связанных с такими съёмками:

«Я уже снимался в подобном кино – на одной локации. Так что я с самого начала понимал, что как только упадешь на пол – то всё. Проведёшь так время до конца фильма – а там стекло битое, грязь… Так что я решил, что Орд будет прятаться. Может поэтому я так сильно выделяюсь в фильме – я чистый и не перепачканный в грязи, в отличие от остальных?»

О пиротехнических эффектах:

«У нас было много пиротехники: около четырех тысяч выстрелов, а Шарлто Копли мы вообще подожгли. И при всём этом было необходимо создать безопасные условия на площадке, чтобы не дай бог, никто не пострадал. А мы на одном складе, люди постоянно перемещаются и это нельзя контролировать, так что за несколько месяцев препродакшена было рассчитано куда какая пуля войдет, нужно было разложить сами заряды и рассчитать их мощность. А еще были циркониевые пули, которые взрывались сразу после выстрела – причём взрывались возле твоей головы – и попадали в стену рядом. Никто никогда не промахивался, все очень ответственно работали, и человек, отвечающий за спецэффекты очень классно всё сделал».

На вопросе о сходстве с персонажем Хаммер снова отшучивается: «У нас у обоих волосы классные. На самом деле, я думаю есть одна вещь, которую я привнёс в Орда – некую расслабленность. Потому что в фильме все персонажи очень жёсткие и крутые, все пытаются друг друга застрелить… А Орд рядом с ним такой: “Знаете, ну нафиг всех”. И по-хорошему, вот такое вот пофигистичное отношение ко всему по жизни – это моя черта».

О производственных травмах:

«Самая моя серьёзная травма случилась на “Одиноком рейнджере”. Знаете, когда мы его снимали, меня практически каждый день избивали. Прихожу я с утра, мне говорят: “Так, значит, сегодня с утра тебя по земле тащит лошадь через пустыню. Там кактусы, но ничего, всё будет нормально. А когда сцену закончим, оставим тебя на страшной жаре, ты там посидишь. А потом спрыгнешь с балкона на движущуюся лошадь”. Мне пришлось 27 дублей сделать, чтобы это получилось. Я не знаю, прыгали ли вы когда-нибудь из дома на лошадь – это не очень комфортная штука. А на «Агентах А.Н.К.Л.» я почти порвал себе мышцу в ноге – потому что в фильме много экшена. По-хорошему, нужно снимать целый день, чтобы получить минуту материала. То есть, если у вас 10-минутная сцена, сами понимаете, это очень долго. Да и тяжело, хоть и здорово: всё-таки всё это – часть работы. Но тенденция такая: меньше бюджет – меньше травм», – снова улыбается актёр.

О каскадёрах:

«Я не собираюсь сидеть тут и самовлюбленно заявлять, что на площадке все трюки выполняю сам – такого никогда не происходит. Просто есть люди, которые по-другому устроены. Например, ты можешь дать каскадёру по башке бейсбольной битой, и он такой: “Нормально? Сняли? Может, ещё разок?”. Это абсолютно сумасшедшие люди, и они таким образом зарабатывают деньги. Они хотят, чтобы их поджигали, выбрасывали в окна… Они любят свою работу. И кто я такой, чтобы останавливать человека, если ему это нравится? Ну, и к тому же мне самому не хочется получать травмы, если кто-то готов сделать это за меня и заработать – пожалуйста».

«25-й кадр» держался до последнего и всё-таки заполучил заветную возможность задать собственный вопрос – даже после фразы модератора о том, что время вышло. Впрочем, смилостивившись, модератор разрешил корреспонденту, тянущему руку добрых двадцать минут (да-да, те самые аналогии со школой), тоже спросить о съёмочном процессе, благо диапазон тем просто феноменальный.

«Мой “самый последний” вопрос, будет связан с первым – получится такая кольцевая композиция. Скажите, пожалуйста, находилось ли время для импровизаций на съёмочной площадке? И если да, вошёл ли какой-то процент в фильм или это было для того, чтобы ещё веселее провести время?»

«Да, в итоге в фильм вошло большое количество импровизаций. Очень много забавных шуток рождались прямо на месте. Собственно, Бен [Уитли] и его жена Эми, которая и написала сценарий, всегда были на площадке, полностью погружённые в процесс. И когда мы пытались импровизировать, а ему не нравилось, он подходил и говорил: “Не, это не работает, пусть лучше будет по сценарию”. А если что-то работало, нам разрешали это оставить, сыграть. И надо заметить, что почти все актёры привнесли в персонажей что-то своё. Например, персонаж Шарлто изначально вообще не должен был быть южноафриканцем. По сути, у всех было право импровизировать и добавлять что-то своё, создавать свои моменты. У Бена подход прям дарвиновский – выживает сильнейший. Если реплика хорошая – она выживает, если нет – до свидания».

Анна Ентякова

«Перестрелка» в прокате с 27 апреля
Фотографии представлены кинокомпанией Вольга