В честь юбилея редакция собралась своим старым составом и, так сказать, тряхнула. Поделились историями, раскрыли секреты и пытались вспомнить куда положили те таблетки для памяти.


Независимый журнал о кино «25-й кадр» появился на мониторах наших читателей ровно 10 лет назад. Ещё астрономы далёкого прошлого предсказывали это событие, наблюдая за парадом планет, а жрецы майя устраивали в честь грядущего юбилея массовые человеческие жертвоприношения. Мы же вместо массовых человеческих жертвоприношений скромно собрались на конспиративной квартире тем самым составом, что корпел над журналом ещё в 2009 году. Плюс, конечно, пригласили и тех, кто присоединился чуть позже, но тоже связал несколько лет своей жизни с «25-м кадром». Получилась пёстрая компания из 20 человек – сплошь легенды редакции:

Алина Ермолаева, Андрей Морозов, Анна Ентякова, Антон Минасов, Виталий Гирон, Геннадий Гусев, Денис Федорук, Евгений Северин, Егор Пичугов, Екатерина Ерошкина, Екатерина Кавалерова, Игорь Снегирёв, Игорь Талалаев, Ирина Лукьянова, Константин Большаков, Олег Варнавский, Сергей Бурсаков, Сергей Фоменко, Юлия Талалаева, Ярик Ленциус.

Игорь Талалаев:
Первым делом, позвольте сказать обязательные слова благодарности. Кажется, что собраться и отметить юбилей было просто, но это смогли сделать не все, к кому я обращался. И даже не все, кто изначально проявил по этому поводу энтузиазм. Потому я вдвойне ценю, что мы, несмотря ни на что, смогли выделить время на то, чтобы поностальгировать.

Нынешний «Круглый стол» нетипичен – вместо обсуждения каких-то злободневных вопросов кинематографического характера предлагаю просто поделиться своими историями, а также ответить на парочку вопросов, а в качестве бонуса я попросил вас принести фотографии – какими молодыми и красивыми вы были, когда только пришли в журнал, и какими взрослыми и солидными стали сейчас. Знаю, что некоторых все эти годы нервортёпки и дедлайнов не пощадили, а кто-то просто стесняется или скромничает, но остальные держат хвост пистолетом.

Виталий Гирон:
Ну, скромняги не скромняги, а могли бы уж фотки обнародовать: читателю тоже может быть интересно, что за человек пишет. Ну, или это лично мой пунктик – люблю людей рассматривать.

Игорь Талалаев:
В общем, давайте начнём. Как вы попали в журнал, чем занимались, что можете вспомнить из любопытного? Ну или просто кто-то может хоть что-то вспомнить? Про первый номер, например? Вон, Катя тянет руку. Вы вспоминайте, а я как обычно буду всех перебивать и раздражать.

Екатерина Кавалерова:
Как же я стара, страшно подумать – приложила руку к выпуску самого первого номера «25-го кадра». Перед самым выходом журнала я влилась в дружный коллектив корректоров.

Кто еще может похвастаться тем, что получил от главвреда сообщение – рад тебя видеть, но какого корректора ты оказалась в журнале?! Спешу заверить, что я не шпион и не лазутчик, меня позвал редактор (на тот момент времени) раздела «Культовое кино». В ударном режиме мы проверяли свёрстанный материал. А ещё я никогда не забуду статью о Терминаторе, где фоном служила непроглядная тьма. Она навсегда отпечатана на сетчатке моих глаз.

Екатерина Ерошкина:
В «25-й кадр» меня пригласил один из первых авторов, мой друг Сергей Сысойкин. Я всегда любила кино, но не могла его профессионально анализировать, не отслеживала режиссёров в развитии и была далека от кинокритики. Но я пригодилась журналу в качестве литературного редактора.

Через меня проходили первые тексты «25-го кадра». Так я знакомилась с кино, глубоко погружалась в него. Так я познакомилась с замечательными и интересными ребятами из разных уголков России и ближнего зарубежья. С некоторыми из них возникла настоящая дружба, и нам даже посчастливилось встретиться. Алина Ермолаева, Тарас Сасс, Роман Репка, Виталий Арабаджи, Наталья Мурлыкина, Айна Курманова, другие замечательные ребята. И конечно же, отец и мать-основатели – Игорь и Юлия Талалаевы. Последними я искренне восхищаюсь, потому что ребята не только не бросили свой проект, но развили его в новом формате.

Юлия Талалаева:
Только Наташа была не Мурлыкина, а Сиамская. Это на форуме КП у неё был ник Murlyka.

Екатерина Ерошкина:
А, вот оно почему так запало в голову.

Это была интересная работа. Мне очень нравились аналитические тексты о каком-нибудь кинорежиссере или самые известные картины в отдельно взятом жанре. Но материал замечательного украинского музыканта Романа Репки «Музыка в кино» запомнился больше всего. Точнее работа над ним. Роман прислал безупречный текст, но не давал его публиковать, потому что без конца вносил в него правки. «Куда уже лучше?» – думала я. Но Роман – перфекционист, не мог остановиться. Еле удалось убедить его, что статья идеальна и по содержанию, и по оформлению.

Олег Варнавский:
Одно из первых воспоминаний, связанных с журналом – это то время, когда он выходил в виде PDF-файла с невероятно красивой обложкой. Справедливости ради, за все это время в журнале поменялось практически все, кроме крутости обложек. Были огромные планы выпускать бесплатную и расширенную платную версию журнала, и когда я пришёл в него, мне он всерьёз казался хорошим источником дополнительного заработка. Я был полон энтузиазма, как и любой парень в 18 лет, который хочет заниматься кинематографической журналистикой. Писать рецензии на КиноПоиске – занятие, конечно, прикольное, но испытываешь совершенно разные эмоции, когда твой текст публикуется благодаря щелчку мышки на КП, и когда он проходит процесс редактуры, заняв свое место среди текстов в настоящем журнале.

Егор Пичугов:
Это да, но с хорошим источником дохода ты сел в лужу.

Игорь Талалаев:
И невероятно красивые обложки – это тоже как-то не слишком похоже на «25-й кадр».

Олег Варнавский:
Однако я продолжу. В то время журнал переживал свой расцвет, и не так-то просто было попасть в группу авторов рецензий. Поэтому Игорь предложил мне писать превью, что оказалось даже интереснее. Сложно ли написать рецензию? Нет! Рассказал про режиссёра, актёров, сюжет, декорации и т.д., а после этого аккуратно подвёл итоги. То ли дело превью – чувствуешь себя настоящим журналистом, по абзацу добывая информацию о грядущей премьере с иностранных сайтов, без знания английского. Бывает, так много ждёшь от фильма, что в день премьеры становится невероятно обидно. «И вот на этот кусок кинопленки я потратил столько дней, расхваливая его?»

Возможно, так бы всё и закончилось, если бы не человек, которого зовут «Пьяный Олег». Я искренне завидую амбициям своей пьяной версии, которая очень любила понабрать фильмов, пообещать, что всё будет готово в срок, а отдуваться за всё «Трезвому Олегу». И именно «Пьяный Олег» частенько доставал Игоря, когда освободилось место редактора раздела рецензий. Огромное количество работы было проделано, чтобы раздел рецензий продолжал существовать. Авторов катастрофически не хватало, но благодаря энтузиастам с КП, шоу продолжалось.

Сейчас вспоминать это безумно приятно. Все мною написанные статьи аккуратно сохранены в виде набора ссылок на страницы сайта, и я до сих пор люблю их перечитывать в поисках вдохновения для грядущих работ.

Ирина Лукьянова:
А я могу рассказать о самом-самом начале.

История журнала начиналась на форуме КиноПоиск. В то время это была замечательная площадка для общения самых разных людей о кино. Возраст основной аудитории составлял 20-30 лет… Лучшее время, чтобы научиться понимать порой сложные и непростые фильмы, обсуждать их между собой, корректировать свой взгляд на сюжет, а порой и реальную жизнь. В итоге на форуме сложилась группа единомышленников, основная часть которых позже встала у истоков «25-го кадра». Можно сказать, что косвенно в создании журнала принимали участие те форумчане, которые никогда не входили в его авторский состав – это Васёк, Чичина, Кабал, Денис, Брайан Барнард, Баба Капа тонко разбирающиеся в кино, диалоги с которыми помогли развить и отточить киноманство в авторах издания.

Игорь Талалаев:
Тут я только уточню, что Васёк однажды для журнала написал, а Брайан и вовсе какое-то время был редактором раздела «Ретро»…

Ирина Лукьянова:
Опять он перебивает!..

Помню, когда один из пользователей – будущий главный редактор Игорь Талалаев – предложил нам идею о его создании, у меня сначала возникло удивление. Неужели обычные ребята, студенты, смогут делать журнал? Но затем у всех нас возник дикий энтузиазм. Ребята работали не покладая рук, постоянно фонтанировали идеями, предложениями, взглядами на тот или иной предмет. Антон Минасов, Виталий Арабаджи, Алина Ермолаева, Наташа Сиамская и многие другие ребята на время заменили семью. Мы сидели ночами, записывая и редактируя материалы, выбирая название и подачу. Огромный объём работы достался Юле Талалаевой – обложка, оформление номеров были полностью на ней. Юле пришлось с нуля изучить фоторедакторы, создавая обложки, не уступающие по качеству дорогим изданиям.

Антон Минасов:
Помню, как Игорь стучался в личку, чтобы я придумал смешные слоганы для обложек.

Игорь Талалаев:
На самом деле мои слоганы были смешнее, а твои я ставил только из жалости. Или когда уставал смеяться над своими. Юля, подтверди!

Юлия Талалаева:
Подтверждаю, иногда уставал смеяться. Тогда в квартире повисала внезапная тишина и мне становилось страшно.

Ирина Лукьянова:
Выход первого номера был огромным впечатлением и радостью. Пару изданий мы распечатали: оставляли себе на память, раздавали друзьям и знакомым. Помню, как дарили номера всем желающим на фуд-корте одного из ТЦ Самары. Позже некоторые признавались, что материал очень качественный. Такой подход к кино не всегда встретишь в коммерческих проектах.

Мы вкладывали все деньги и всё своё время в наш проект. Учились и ходили на работу с красными глазами от недосыпа. Однако ребята смогли доказать, что в этой жизни возможно всё. И я всегда буду гордиться участием в таком проекте. Мы сделали, мы смогли. Затем по разным причинам кто-то покинул журнал, кто-то остался в нём, но фундамент был заложен. И как показало время, достаточно прочный. А люди, пришедшие на смену, смогли очень качественно продолжить дело.

Алина Ермолаева:
Когда я вспоминаю о том времени, когда была в журнале, на моём лице сразу возникает довольная улыбка. Потому что ЭТО было в моей жизни! Я с гордостью говорю, что писала для журнала «25-й кадр». И два печатных номера греют душу. Вспомнить можно многое: и бессонные ночи, отданные под написание материалов и их последующую шлифовку, и обсуждение текстов, созданных для моего родного раздела «Экспертиза». Пишу это и понимаю, как скучаю по тому золотому времени… Однако больше всего в памяти остались люди и общение с ними.

Да, наверное, для меня журнал, в первую очередь, это именно тот коллектив, который его создавал. И потому наиболее ярким моментом для меня была поездка в Самару, на родину журнальных «папы и мамы» Игоря и Юлии, наша встреча с ними. А затем и прогулка по Самаре с Ириной Лукьяновой. Интересно встречаться с людьми, единомышленниками, которых ты раньше никогда не видела, а только переписывалась с ними. Потом ко мне в Казань несколько раз приезжали авторы нашего журнала, устраивала им экскурсии по центру. Самая запоминающаяся встреча в Казани была с Екатериной Маненковой (Ерошкиной), литературным редактором.

Игорь Талалаев:
А для меня Катя так и осталась Ерошкиной. И почему-то кажется, что она всё ещё живет во Владивостоке.

Екатерина Ерошкина:
Хотя уже давно переехала в Кёнингсберг.

Алина Ермолаева:
Ещё помню как самостоятельно устраивала встречу для казанских киноманов, с целью познакомить их с печатной версией журнала. Их было не так много, но каждый остался в памяти. Всё-таки люди решают всё и команда в «25 кадре» всегда потрясающая!

А те печатные номера, пожалуй, покажу сегодня сыну. Раритет. И ностальгия.

Константин Большаков:
Юбилей, и правда, лучший повод для того, чтобы пустить ностальгическую слезу по тем временам, когда деревья были небольшими, мир казался проще, а доллар продавали по 35 рублей. О «25-ом кадре» я узнал из конкурсного раздела форума КиноПоиска. Туда меня завело наивное юношеское желание того, чтобы мои тексты читали. На тот период их было ровно два, но в душе теплилась вера в большое путешествие по просторам кинематографа. Победа с первым же текстом окрыляла и настоятельно требовала закрепления результата в виде обретения нового статуса. Что может быть лучше журналистики? Ничего.

Антон Минасов:
Ну я бы всё-таки назвал пару вещей получше…

Константин Большаков:
Если бы мне кто-то попытался объяснить в тот момент, что мечты о сочинительстве классных критических текстов требуют чуть больше, нежели умение ковыряться в справочниках по истории кино, я бы подумал десять раз стоит ли писать Айне Курмановой (тогда известной мне под именем Movie addict). Впрочем, на конечном решении это никак бы не сказалось. Игорь Талалаев сделал комплимент моим конопляным очкам, и это был первый шаг к знакомству со звёздами.

О! В «25-м» тогда писали те, кого давно возвели в ранг небожителей. Ugar, Macabre, orange3005, kinoman_88, Filboy/Flipsy, Scipion, Move addict. Их имена вшиты в историю журнала, и вы не представляете, как с ними здорово было писать, шутить, мечтать. Мечтать о печатном издании. Мама, папа, я в журнале. Алина верно сказала: два номера до сих пор бережно хранятся на полке. Это была мечта. Да, не взлетела. Но сейчас на подобное безумие вряд ли кто-то отважился. А Игорь смог. И нас тянул. И что мне в нём нравится – он всегда внимательно слушает и принимает текст целиком, даже если по его задумке он должен был выглядеть по-другому. Он уважает и вдохновляет автора, и это дорогого стоит. Когда на ресурсе, посвящённом комиксам, мне предложили переписать текст, для меня это было лёгким шоком. За всё то время, что писались тексты для «Двадцать пятого» доработка касалась лишь некоторых фраз. Да, главный бой шёл за подзаголовок «Трагедия шла – “Человек”» (это было в статье по антиутопиям). Игорю он не нравился. И доводы, что это По и вообще – «Червь-победитель», а значит круто по определению, кажется, так и не возымели должного эффекта.

И сейчас вспоминая всё это, я невольно улыбаюсь. Это было круто от и до. И, надеюсь, дальше будет только лучше.

Игорь Талалаев:
Костя, спасибо на добром слове, но ты же понимаешь, что сейчас абсолютно уничтожил меня как редактора? «Редактор, который принимает любой текст и ленится его редактировать»!

Егор Пичугов:
Ужас, теперь же тебя никто на работу не возьмёт! И ты будешь и дальше в «25-м» заседать… Кстати, у меня есть история как раз в тему.

Большинство историй носят довольно приватный характер, а самые фановые из публичных тырит и пересказывает от своего лица главвред (как например эпос об однодневной революции). Кто бы знал, что то однодневное главредительство в будущем окажется вполне серьёзной перспективой. Сразу оговорюсь, что в этой истории будут опущены некоторые детали, дабы не делать чёрного или любого другого пиара, кхм, коллегам по цеху. Всё остальное – чистейшая правда.

На этапе смены работы, не торопясь с поисками новой, но уже помахав средним пальцем старой, в один томный вечер меня сразила одна мысль. Да с такой силой, что пришлось прервать процедуру отхождения в царство Морфея и нащупать дрожащими пальцами запартизанившийся смартфон. Находясь в свободном плавании в океане труда и страданий, я (наверное, впервые) всерьёз задумался о работе не по специальности, а в угоду воли неотвратимой судьбы, чьё пророчество было передано устами прекрасной одурманенной девственницы где-то в затерянных горах Греции.

Игорь Талалаев:
Егор, ты же понимаешь, что если продолжишь изъясняться столь витиевато, то твоя историю пойдёт под нож?

Сергей Фоменко:
А потом и ты сам...

Денис Федорук:
Я много ужастиков отсмотрел и отрецензировал, но вот Егор сейчас действительно жути нагнал.

Егор Пичугов:
Вычленяя смысл вышесказанного для тех, кто не любит затяжных прологов: я задумал вещать о кино и всяком таком за шекели.

Антон Минасов:
Похвальное желание! Не стоит стесняться его, прикрываясь пышными фразами.

Егор Пичугов:
Мой авторский вклад в «25-й» никогда нельзя было назвать образцом продуктивности (потому что главное – качество, а ещё у меня лапки), поэтому членство в двух тематических близких лагерях мне казалось отнюдь не атлантовской ношей.

И вот, о чудо, одни такие ребята ищут не абы кого, а главного редактора собственной персоной. В описании вакансии были указаны реквестируемые регалии вроде «играющий тренер», «рок-н-рольщик», «генератор идей». Дабожтымой, заверните два! С блеском и быстротой на зависть лысине и машинам Доминика Торетто пройдя тестовое задание, моим следующим пунктом квеста стала явка на очное собеседование для окончательной и бесповоротной квалификации. Лукавить не буду, включив режим кинематографичности, я небезосновательно готовился восседать на редакторском троне, побивая окружающих плетьми и швыряя тяжёлые предметы… Этим же редакторы занимаются в основном, да?

Игорь Талалаев:
За других не скажу, но я только этим и занимаюсь.

Юлия Талалаева:
Ещё забыл про зловещий смех.

Егор Пичугов:
Но проблема реальной жизни, что она в 99% случаев напрочь лишена какой-либо кинематографичности.

На IRL-встрече прямо как в том классическом мемчике «Ожидание/реальность» вскрылось две страшных истины, от которых, признаться, до сих пор порой просыпаюсь с криками по ночам. Первая: образцовый авторский представитель из тех мест, чью рецензию пришлось прорабатывать на тестовые редакторские правки, пишет столь бездарно и (что даже важнее) безграмотно, что за всю историю существования «25-го» (даже от внештатников) я не смог припомнить хотя бы близко подобравшегося к этому эталону кошмара опуса. И ведь человек получил за это гонорар, типа прямо вот настоящий. Но это был всего лишь предупредительный выстрел, летальный заряд крупной дроби прилетел следом.

Мысленное «кино» закончилось на моменте, когда выяснилось, что «играющий тренер» не пишет статьи сам, «рок-н-рольщик» занимается в основном унылой рутиной, а «генератор идей» это, конечно, прикольно, но чего вы в чужой монастырь со своими комиксами. Разгребайте почту и редактируйте отписки сомнительных авторов, живущих по заветам вот этой дамы. Так я лишний раз убедился, что есть «25-й кадр», а есть все остальные.

Андрей Морозов:
У тебя отличная память. А я помню разве что историю с Сысойкиным: о том как все хотели его убить, а Игорь кричал, что Сергей лучший автор во вселенной.

Игорь Талалаев:
Сомневаюсь, что прямо все хотели его убить. И что я прямо вот такое кричал.

Андрей Морозов:
Ну, я не помню подробностей – это всё что я запомнил. Эту историю могли бы расписать Арабаджи с Хамнаевым, они ж главные участники. Это они мне рассказывали.

А лично моё мнение тебя может страшно оскорбить и заставить приехать и убить меня топором, но оно такое: лучше оставить «25-й кадр» в прошлом и создать новый медиа-проект без платформы в виде сайта и живущий строго в ВК-паблике, ютубе и твиттере, ибо в наше время никому не интересно ходить на какие-либо левые сайты – все ленивые и хотят всё сразу в ВК, твиттере и телеграме.

Игорь Талалаев:
Я настолько ленив, что у меня нет твиттера.

Евгений Северин:
Я тоже почти не помню конкретных историй. Помню, что был молод, горяч (всего 16 лет), ещё незнакомый с понятием «дедлайн». Поэтому любил набрать много заданий и с треском их провалить. Но, несмотря на то, что я был так молод, за некоторые тексты мне до сих пор не стыдно.

Сергей Бурсаков:
Вспоминаю свои первые авторские шаги в журнале. Тогда я сначала особо не понимал, где я нахожусь, и что от меня, собственно, требуется, но поначалу был преисполнен трудовым рвением и желанием стать дисциплинированным и исполнительным сотрудником «25-го кадра». В этот очень ответственный момент моей журнальной жизни редактор Антон Минасов поручил мне написать рецензию к «Информатором» по роману Эллиса. Я даже перечитал роман автора, представляя сколь серьёзный груз ответственности на себя взвалил! Ну и, проявляя завидную авторскую гибкость, на поручение Антона «Надо написать на "Информаторов"», я отрапортовал: «Слушаюсь!» А затем спросил: «Какую рецензию написать – хвалебную или негативную?» Антон с меня поржал и снисходительно уточнил: «Объективную». Мне, конечно же, было стыдно, впоследствии своё рвение я малость угомонил и больше подобных вопросов редакторам разделов не задавал.

Антон Минасов:
Ахах, what a story Mark!

За 10 лет существования журнала многое могло произойти (и многое не произошло), но всё же трудно выбрать самую интересную историю из жизни «25-го кадра», когда на одной чаше весов попытка написать почти всей редакцией рецензию на тарантиновских «Ублюдков», иллюстрирующую нашу реальную дискуссию, а на другой – прекрасный период жизни, когда, как и коллеги, я пытался сбыть мешок с бумажными версиями издания. Поэтому пусть будет так: самым запоминающимся в работе над журналом стал момент создания авторских блогов на сайте.

Это очень важный, особенно для российской прессы, аспект, оттого в своё время его ждали авторы даже на КиноПоиске, а всё потому, что некогда, в те прекрасные годы, пока уважаемая «Афиша» давала писать про кино только тем двоим, кто и впрямь умел это делать, там был собственный блог, назывался он «Спойлер» и был намного лучше, чем любой Variety сейчас. В общем-то, про кино так приятно и по-свойски с такой стабильностью и частотой не писал, наверное, никто, и это, конечно, стало предметом зависти отечественной периодики – все мы так или иначе хотели сделать что-то подобное.

Я не зря уточнил, что самым запоминающимся моментом был именно момент появления блогов на нашем сайте, а не их развитие, ведь ожидаемо никакого своего «Спойлера» у нас не вышло, однако, все, кто любит простое американской кино, знают: главное – попытаться.

Ярик Ленциус:
Что касается ситуаций-историй-воспоминаний, то каждая статья в соавторстве автоматически становится и триллером, и ужасами, и боевиком, а в отдельных ситуациях ещё и комедией. Порой, реально думаешь, что ну их нафиг эти фильмы, когда споры и письма доводят до самых искренних эмоций быстрее, чем любой IMAX. «Страх, ненависть и главред» стали синонимами идеи «а давай напишем топ о Х». Как хитрый джин, главред вынуждает сперва согласиться и принять условия, чтобы потом сесть сверху, как коршун, и требовать всё в сроки-сроки-сроки. Сопротивляться бесполезно: сам же сказал заветное «да!» и взял обязательств больше, чем при женитьбе. Не знаю, вернут ли мне мой паспорт (Игорь уже пятый год обещает), но я так больше не могу…

А, нет, паспорт таки пообещал вернуть после следующих итогов в обмен на историю, связанную с журналом. Так что я ещё могу, я ещё должен!

История… В общем, по «25-му кадру» очень удобно составлять представление о компании, куда приходишь работать. Ведь что директор, что менеджер по персоналу фактически лицо компании. И вот собеседование, все проявляют доброжелательность (а если не проявляют, то лучше сразу ретироваться), они открывают резюме и доходят до «25-го кадра». Если первый вопрос «а сколько вам платят?», значит меркантильность конторы зашкаливает, и на людей, которые зарабатывают деньги, им плевать. Если же проявляют интерес с тем как часто пишешь, значит, в первую очередь их интересует как долго можно ездить верхом, прежде чем ты упадешь лапками кверху. Ну а если журналом интересуются и начинают расспрашивать про любимые фильмы, значит, люди однозначно достойные. Именно таким и советуешь зайти на сайт и убедиться в том, что «25-й кадр» – журнал с независимым мнением.

Теперь-то мне паспорт точно вернут?

Егор Пичугов:
Мы подумаем. Следующий!

Виталий Гирон:
Могу поделиться короткой, но драматичной историей.

Дав согласие написать часть большой статьи о творчестве великого шведского режиссёра Ингмара Бергмана, осенью 2009 года, с 11 октября по 27 ноября, я просмотрел и пересмотрел 22 его фильма. Параллельно с этими «домашними сеансами» я начал работу над текстом и исписал заметками целую 80-страничную тетрадь. Ровно за сутки до сдачи материала у меня «полетел» винчестер в ноутбуке и практически вся работа, за исключением тех самых заметок, не сохранилась. Восстанавливать пришлось стахановскими темпами. Итоговый результат – лишь бледное подобие того, что было написано изначально.

Геннадий Гусев:
Я рассказал по секрету Игорю историю о том, как познакомился в парке с девушкой и до того на неё засмотрелся, что у меня украли ноутбук. А я потом больше переживал не из-за потери ценной вещи, а из-за того, что утром нужно было сдавать статью, и потом ещё бегал в поисках интернет-кафе, чтобы переписать текст. Хотел бы рассказать её тут, но Игорь сказал, что никто в такое не поверит.

Анна Ентякова:
Действительно, кто поверит?

Ирина Лукьянова:
Я бы поверила.

Антон Минасов:
Но девушки вообще любят верить во всякие небылицы.

Сергей Фоменко:
Так, я долго молчал и придумал целый монолог.

Мое знакомство с «25-м кадром» – а точнее с шутками Егора Пичугова, про-маньячными текстами Дениса Федорука, очаровательной Аней Ентяковой и нашим искрометным главвредом (ну и всеми прочими ребятами) – началось с прекрасной статьи Виталия Гирона о фильме «Каннибал» Мариана Дора.

В ответ на одноимённый запрос из поисковика Google появилась статья, а вокруг неё –целый новый журнал, причём аффилированный с моим родным городом. Так уж повелось: у нас в городе каннибалы встречаются не часто – хотя всё же чаще, чем хорошие журналы да ещё с публикациями столь высокого уровня.

Моя собственная первая в жизни статья о кино, намеченная в TotalDVD, но ушедшая в Psyworld, была посвящена как раз кинозлодеям в зеркале психиатрии, и тёмный текст Гирона с психиатрическим комментарием Павла Юдаша тогда напомнил мне о самом светлом…

Игорь Талалаев:
Той печени с бобами и бокалом отличного «Кьянти»?

Сергей Фоменко:
…годах юности. Более того: восхитил авторский перевод той картины, безвозмездным бонусом прилагавшийся к публикации. Нечего и говорить, что в скором времени все мои друзья – кто добровольно, а кто под влиянием просьб / угроз – вынуждены были прочитать статью в «25-м кадре» и посмотреть фильм в переводе Гирона. И – поверьте – как минимум одному из них (не мне!) знакомство с киноканнибализмом пошло на пользу.

И, теперь, собственно, сама история.

Алина Ермолаева:
А вступление Егора, оказывается, было не таким уж и длинным.

Сергей Фоменко:
Итак. Мой приятель [боясь расправы, имя его я скрою] подрабатывал барменом в одном злачном, но претендующем на арт-стиль (что в последние годы, к сожалению, встречается всё чаще) заведении. Примечательной особенностью заведения было наличие телеэкрана для возможных кинопоказов.

Однажды – как это порой бывает перед самым закрытием – в бар завалилась отвязная и уже подвыпившая компания, подозрительной напоминающая друзей Алекса из «Заводного апельсина», которая, увидев экран, потребовала поставить «чего-то современного и высококультурного» (на самом деле заявка была сформулирована более выразительно, эмоционально и с матом). Бармен, надо сказать, «Заводной апельсин» смотрел и решил на прямой конфликт не идти, зато ему вспомнилась бытующая на слуху история питерского философа Игоря Чубарова. Последний тоже в молодости подрабатывал в баре и в аналогичной ситуации отделался от малоприятных посетителей, поставив им «Сто двадцать дней Содома» Пазолини. Мой же друг включил «Каннибала» в переводе Гирона.

Виталий Гирон:
Ох, зря я привлёк столько внимания к такому эпатажному и очень спорному фильму…

Сергей Фоменко:
Гостей Чубарова хватило минут на 20, гостей моего друга и того меньше. Зато финальная фраза от тех и других совпала на 100%:

– Ну, ты вообщеее больной! Извращенец!!! – высказали свою культурную критику новые надсатые и покинули заведение, позволив моему другу спокойно завершить рабочий день. Тем самым показав и всепобежающую силу искусства Дора, и мастерство перевода авторов «25-го кадра».

За что всем перечисленным отдельное спасибо.

Игорь Снегирев:
Я оттягивал ответ как мог, но после такой истории молчать дальше совсем уж некомфортно.

Дело в том, что я завязал с кинорецензированием по-взрослому. Пишу на каждый фильм отзыв из 10 слов и мини-отзыв слов на 150-300 с простеньким мнением, без выкрутасов. А ведь из-за участия в «проекте» я начал повышать скилл рецензирования, что превратилось в несколько лет организации конкурсов на КП, т.к. всё это было завязано на саморазвитии, и одно без другого не могло существовать. Я из этих, из «играющих тренеров», о которых упоминал Егор.

Первая рецензия для журнала, кажется, была на «Марли и я». И мне понравилось писать по-умному, по-журнальному. Правда, как я упомянул выше, в итоге сейчас я пишу простенькие тексты, и в таком формате чувствую себя совсем комфортно. Это 10 минут времени, вместо долгого подбора слов, синонимов и т.п., что может растянуться на часы.

В планах-мечтах есть мысль писать рассказы для своих детей (им скоро 8 лет стукнет). В итоге будет новый Гарри Поттер (только у меня будет фантастика про землю недалёкого будущего, с пришельцами, блэкджеком и прочим) и мировая слава. Но это не точно.

Денис Федорук:
Я мог бы вспомнить о забавном плагиатчике, присвоившем мою рецензию себе в профиль на КиноПоиске, за что идиота, естественно, забанили. Или о том, что в журнале я настолько часто «злюсь» на никудышное кино, что разносить весь этот мусор стало безумно скучно, и хочется хоть немного больше хвалить, но не очень-то получается. Но мне кажется, эти истории не соответствуют масштабу события, чтобы расписывать всё в деталях. А вообще, лучшие истории впереди. К примеру, я планирую пышно отпраздновать свою сотую рецензию в «25-м кадре», с блэкджеком и всем, чем полагается (вон, Игорь в курсе). Осталось всего 10 текстов, так что народные гуляния, церемония награждения и праздничный салют не за горами.

Анна Ентякова:
Ну вот, а я не догадалась отпраздновать свою 150-ю рецензию. А Вася Марин вообще выдал 200 с лишним и ушёл по-английски.

Моя история, возможно, получится излишне высокопарной, но поскольку десять лет для горячо любимого мной журнала – всё-таки большой срок, позволю ей быть таковой.

Олег Варнавский:
Тем более, что в высокопарности Егора сегодня уже никто не переплюнет.

Екатерина Ерошкина:
А вообще 10 лет – это только начало!

Анна Ентякова:
Я пришла в «25-й кадр» весной 2014 года, решившись на отчаянную попытку писать не только для аудитории КП, которая меня на тот момент совершенно не прельщала (тщеславие – моё всё, конечно), но и для людей, которые разбираются и любят кино, а значит, готовы критиковать, поддерживать и давать мне столь необходимую возможность развиваться как автору. Первый же мой текст волею судеб оказался на обложке июньского номера, что меня немало ободрило. Затем последовало полгода робких попыток втиснуться в раздел рецензии, который притягивал меня как магнит. А затем, как говорится, понеслось.

Каждые несколько месяцев случались новые откровения: первый опубликованный текст в «Рецензиях», первый текст, представленный публике до широкой премьеры, первый пресс-показ, перед началом которого меня буквально трясло – «да кто я такая и что вообще здесь делаю, среди всех этих взрослых дядь и теть?». Затем первая пресс-конференция, которой, конечно, пришлось подождать. Но хочу заметить, что Роберт Земекис и Джозеф Гордон-Левитт того стоили. Кино становилось привычным и прочно входило в мою жизнь день за днём. В определённый момент у меня сложилось впечатление, что я привыкла ко всему, но спустя ещё год, меня снова трясло, когда я задавала вопрос Крису Пратту. А вот улыбку Джеймса Ганна ещё полгода спустя я уже встретила с нормальным таким присутствием духа. Но это было лишь потому, что тогда я уже твёрдо знала, что нельзя сдаваться и отказываться от попыток попробовать что-то новое. Сделать что-то в первый раз. Потому что это заряжает таким адреналином, сравниться с которым может очень малое количество вещей в этой жизни.

Где-то посередине затерялось первое интервью, которое я брала у ирландца Питера О’Мира на английском языке. Оно тоже доказало мне, что всё не так страшно, как может показаться на первый взгляд. И если вам вдруг сейчас показалось, что я использую этот текст не только как возможность поздравить «25-й кадр» с юбилеем, но и похвастаться, то вам не показалось.

Егор Пичугов:
А что, так можно было?

Анна Ентякова:
Но, пожалуйста, воспринимайте эту речь как руководство к действию и тот самый знак, которого вы ждали, не решаясь сделать первый шаг. Дерзайте, используя для этого все возможности. И если вы вдруг всегда хотели писать о кино, то даю небольшую подсказку – «25-й кадр», как показала практика, отличная платформа для старта.

Ребята, люблю вас.

Игорь Талалаев:
Спасибо, и мы любим нас. На этой красивой ноте мы бы и разошлись… будь на месте «25-го кадра» какой-то идеальный журнал о кино, но вы же знаете, что я ненавижу останавливаться вовремя. Ведь пока я старательно перебивал каждого, свою-то историю так и не рассказал.

На самом деле моё настоящее имя – Егор Пичугов. И все эти годы я просто писал с двух аккаунтов.

Что, не ожидали? Ладно, Егор, расслабься, ты не мой аватар, а, увы, всего лишь обычный живой человек со своими (а не моими) тараканами в голове.

Константин Большаков:
Я ведь на секунду даже поверил.

Егор Пичугов:
Я тоже.

Игорь Талалаев:
А теперь серьёзно. Я не могу выделить какую-то одну историю – за 10 лет произошли тысячи любопытных событий – поэтому вкратце вспомню некоторые, связанные с разными членами нашей команды.

Юля Талалаева? Внесение правок в первый печатный номер перед отправкой в типографию – на протяжении 26 часов подряд (с 9 утра до 11 утра следующего дня), работая с двух компьютеров, когда я в итоге уснул у неё на коленях, а она ещё пару часов доделывала работу одна. И вся эта роскошь вместо медового месяца! Как она меня не убила – до сих пор не пойму.

Алина Ермолаева? Отправка сумки, загруженной журналами, с автовокзала из Самары в Казань через водителя, которого я видел в первый (и в последний) раз в жизни. И как мы чуть было не оказались в «Макдоналдсе», но затем вспомнили, что всё-таки взрослые люди – и направились в бар.

Егор Пичугов? Видеомосты «Самара-Челябинск» и совместные нон-стопы проведения церемоний «Золотой Четвертак». Поразительно насколько можно быть на одной волне с человеком, который совсем не шарит в кино!

Антон Минасов? Бесконечно-весёлые споры на протяжении целых часов, когда обсуждалось даже не наполнение статей, а выбор, например, одной конкретной сопроводительной иллюстрации.

Андрей Морозов? Панические мессаги в личку «Аааа, сайт лежит, всё пропало, что делать, выручай».

Ярик Ленциус? Мировой рекорд по продолжительности подготовки одной совместной статьи – 3 с лишним года! Кстати, мы её до сих пор так и не доделали...

Серёга Сысойкин? Посиделки ночью на улице с ноутбуком и убеждение малолетнего гопника, что если он схватит ноут и побежит, то мы догоним его и закопаем.

Дима Фролов? Ночёвки в палатке в лесу и на московском вокзале, прогулки по ВДНХ и штольням Ширяево.

Костя Большаков? Попытки убеждения познакомиться уже наконец с «Мстителями», если уж он тратит свою жизнь на просмотр такого трэша как «Готэм».

Гена Гусев? Десятки смен аккаунтов ВКонтакте и просто лавина планов, не только творческих, но и вообще – футбол, танцы, бег, поэзия, музыка... которые он даже умудряется воплощать в жизнь.

Серёга Фоменко? Эксклюзивные описания «Почему я решил написать именно эту статью», которые по своей красочности (и порой объёмам) сами были похожи на отдельные статьи, только они висят на почте и их никто не читал, кроме меня.

Денис Федорук? Попытки найти все отсылки и «пасхалки», которыми буквально нафаршированные его рецензии.

Виталик Гирон? Обсуждения минских квартиродателей и первый опыт просмотра фильмов в переводе человека, которого знаешь – а заодно и шок от несоответствия брутального внешнего вида и интеллигентного голоса.

Наташа Сиамская? Выборы псевдонима, вопросы правильности написания имени, борьба с многоточиями, а также недопонимание от соседства статьи «Каннибал» с «Иронией судьбы» в новогоднем номере.

Юра Хамнаев? Непредсказуемый юмор и одновременно предсказуемый комментарий [воет], которым он мог ответить чуть ли не на любое сообщение.

Игорь Снегирев? Старт настолько головоломных ребусов, что дать правильный ответ в них, кажется, не смог вообще никто.

Айна Курманова? Однажды не только написала прекрасный текст, но и нарисовала иллюстрации к нему.

Ренат Гарипов? Контраст: разговорчивость и даже раздвоения авторской личности в интернете – и молчание в реальной жизни.

Олег Варнавский? Борьба с Артёмом Суворовым, закончившаяся безоговорочной победой первого. Хотя я болел за Артёма.

Женя Северин? Наличие такого вундеркинда в команде позволяло чувствовать себя хоть чуть-чуть старше и опытнее.

Стас Селицкий? Возмущение наших литредакторов по поводу одной его монструозной статьи, в которой он многословно сказал что-то, чего никто не понял, но проверять как-то пришлось.

Ира Лукьянова? Возможно, именно она подсадила меня на роллы. Но это не точно.

Саша Гофман и Вася Марин? Противостояние, прямо как Бэтмен и Супермен. Или как Индиана Джонс и Хан Соло. Что? Такого противостояния не было? А зря. Кроссовер на миллиард кассовых сборов.

Аня Ентякова? Подъём на тот уровень, когда можно запросто брать интервью у режиссёров на английском – и не по бумажечке, а обычным разговором. Куда уж выше-то? Я вот даже не знаю. А ещё миллионы селфи с одинаковым выражением лица – это точно такой троллинг, который никто не понимает.

Катя Ерошкина? Общение через столько часовых поясов, что я периодически путался – вечер уже у неё или только утро?

Катя Кавалерова? Досада от вчистую проигранных ей конкурсов угадаек кадров из фильмов. Но только поначалу. Затем уже удивительно было, если выигрывал кто-то, кроме неё.

Наверное, я мог бы сказать ещё о многих, но, простите, авторами журнала за 10 лет стали почти 200 человек, так что даже перечисление всех имён и фамилий через запятую превратится в огромный абзац. А ещё есть вероятность, что я кого-то забуду упомянуть. И по закону подлости именно этот человек единственный внимательно прочтёт абзац с фамилиями, не найдёт там свою и обидится. Так что лучше и не начинать.

Это я всё к чему? Журнал – это не подборка текстов, а люди, единомышленники. Многих из которых мне повезло называть друзьями.

Юлия Талалаева:
У тебя получился даже не монолог, а целая статья.

Игорь Талалаев:
Да, поэтому давайте закругляться. Знаю, что все хотят пожелать журналу долгих лет здравия, скорейшей реализации плана захвата мира и демократической сменяемости главных редакторов, так что давайте соригинальничаем и вместо этого коротенько ответим на вопрос «Как на нас повлиял журнал?» (спойлер: «Никак» – это тоже ответ).

Анна Ентякова:
В лучшую сторону. Добавил уверенности в себе, научил быть (или хотя бы пытаться стать) профессионалом, показал, насколько важна поддержка людей, которые находятся рядом с тобой.

Виталий Гирон:
Лучше стал отделять зёрна от плевел.

Денис Федорук:
Помог держаться в писательском тонусе на протяжении вот уже пяти лет, не разлениться в край и, самое главное, наслаждаться проделанной работой.

Антон Минасов:
Собственно, именно «25-й кадр» вытащил мои нетленки с просторов КиноПоиска в, так сказать, профессиональную среду.

Геннадий Гусев:
Если бы не журнал, скорее всего, я бы не писал сейчас про кино. Писал ли бы вообще? Да, разумеется. Но вряд ли про кино. А ещё я тут нашёл товарищей.

Евгений Северин:
Ну сказать, что именно период работы над журналом сильно поменял жизнь – будет большим преувеличением. Но, в целом, в 2009 году я понял, что хочу связать свою жизнь с «писаниной», кино, телевидением и т.д. И в принципе это удалось: сейчас я работаю сценаристом на ТВ – за что спасибо в том числе и журналу.

Екатерина Ерошкина:
Как повлиял? Погрузил меня в мир кино, научил видеть и чувствовать его глубже. И подарил новых друзей.

Екатерина Кавалерова:
Времена своего участия в подготовке журнала всегда вспоминаю с удовольствием. Было интересно и приятно помочь в производстве. Надеюсь, что была полезна и не только просиживала штаны. И довольно долго потом была достаточно активной участницей группы Вконтакте. До сих пор стараюсь почти всё читать.

Алина Ермолаева:
Помимо того, что у меня появились знакомые, с которыми переписываюсь до сих пор, участие в журнале дало мне чувство уверенности в себе, своих силах. И массу приятных воспоминаний, которым я буду предаваться в старости, сидя в кресле-качалке у камина.

Игорь Снегирев:
Благодаря журналу я стал более лучше складывать буквы в слова и слова в предложения.

Ирина Лукьянова:
Доказал, что мечту можно исполнить (как бы это ни звучало банально), что мы САМИ можем воплотить свои задумки в жизнь.

Константин Большаков:
Я научился писать те куски, которые могут жутко не нравиться самому, но они должны быть написаны. Вообще-то это не так просто как кажется.

Олег Варнавский:
Научил большей ответственности, причем за работу других людей и породил пару психических расстройств. «25-й кадр» дал мне незабываемый опыт, окончательно сформировал мой стиль написания, за что я ему бесконечно благодарен, и хотелось бы пожелать журналу оставаться таким же непотопляемым и интересным, каким он был все эти долгие годы.

Сергей Фоменко:
Сперва хотел пошутить, но все же решил ответить серьезно. И если уж совсем кратко: «25-й кадр» побуждает меня экспериментировать. Я как-то рассказывал про независимую (а заодно самую необузданно-фантастическую) кинокритику Миши Банана. Так вот: для меня журнал открыл все прелести независимой кинокритики уже моего времени. Само предельное разнообразие авторских индивидуальностей, стилей и мыслей подталкивало – меня лично – к постоянным экспериментам, к поискам всё новых границ кино (а также рассудка и здравого смысла). Я печатался во множестве журналов, но только «25-й кадр» дал мне максимальную свободу творчества.

Ярик Ленциус:
Как ни подмывало бы написать самое лаконичное «никак», но совесть не позволяет. А о том, как именно повлиял журнал, можно судить уже хотя бы по тому, что вот сейчас я толком ничего не сказал, а уже несколько строчек исписал. Таким я пришел в этот журнал. И главред, хоть через интернет, но нараздавал достаточно люлей за балабольство, чтобы научиться сокращать как надо.

Игорь Талалаев:
Как показывает практика, недостаточно…

Ярик Ленциус:
А ещё «25-й кадр» привил правило: не обязательно быть всеядным и смотреть все новинки без разбора. Ведь в конце года придут Итоги, а там хочешь не хочешь, а писать придётся только на стоящие фильмы. Ну и лаконичность. Учусь, пытаюсь, вот сейчас попрактикую. Поэтому, если журнал как и повлиял, то опишу я это словами «да ваще повлиял».

Егор Пичугов:
Ага, коротенько, Ярик. Я тоже так могу.

Нагляднее всего будет показать на примерах моей рецензии на вторых «Трансформеров» с первого аккаунта на КиноПоиске:


И посмотрите на любой журнальный текст за моим авторством – лучше, конечно, из последних. Как видно невооруженным взглядом, абсолютно никакой разницы, кроме того, что больше не пишу под псевдонимом. А если серьёзно, то благодаря менторству одного из членов редакции всего через год после размещения этого кошмара на «Трансформеров 2» я (тогда, на минуточку, бесправный новичок-десятиклассник) получил шанс на первую публикацию в дебютном печатном выпуске «25-го кадра». Да, это был текст на убогую пародию на «Сумерки», but still counts. А главное, что за этот текст мне не стыдно даже спустя почти 9 лет. И в свои 25 болтаюсь в районе первой сотни лучших отечественных медиа-критиков.

«25-й» – важный кусочек пазла моей жизни. Без него пришлось бы втыкать деталь из другого набора и подкрашивать несоответствия фломастером, а я такой себе художник. За эти годы мы нередко меняли состав аки Мстители, но всегда в команде были и остаются крутые ребята. Быть непоследним участником такого тим-апа – повод гордиться собой.

Игорь Талалаев:
Собственно, журнал до сих пор влияет. Подарил многочисленные нервозы и такую приятную штуку как перманентное ощущение неотвратимости дедлайна. Любой, кто с дедлайнами сталкивался, знает какое это классное ощущение и как хочется испытать его вновь. Ну так вот меня оно настигает каждый месяц. Чувствуешь себя охрененно молодым - будто студент, к которому подкрадывается сессия. Только сессия эта – каждый месяц (kill me please). Хочешь не хочешь, но определенные статьи должны быть готовы и собраны в дайджест, к которому еще нужно нарисовать обложку. В общем и целом, наверное, журнал оказался полезен для самоорганизации, но уже давно прошёл ту стадию, когда это было просто полезно. Да, моя эффективность повышена, у меня теперь наперед распланирован целый месяц – вплоть до каждого получаса. А это, пожалуй, уже какая-то запущенная стадия обсессивно-компульсивного расстройства. По крайней мере, жена смотрит на меня (через ту заслонку в двери, куда ещё еду подают) и говорит, что не смогла бы так жить. Ну а я уже просто не могу жить по-другому. Спасибо, журнал.