ИДЕЙНЫЕ ВДОХНОВИТЕЛИ

НАЧАЛО (INCEPTION)
Жанр: фантастика, боевик, триллер, детектив, драма
2010, США, 148 мин.
Режиссер: Кристофер Нолан
В ролях: Леонардо ДиКаприо, Джозеф Гордон-Левитт, Эллен Пейдж, Том Харди, Кен Ватанабе, Дилип Рао, Киллиан Мёрфи, Том Беренджер, Марион Котийяр, Пит Постлетуэйт

Рецензия Имитатора

На съемках «Острова проклятых» Леонардо ДиКаприо так вжился в роль бравого спецагента, терзаемого трагическим прошлым, что решил сохранить этот образ и для работы в новом фильме Кристофера Нолана. Удачно вышло еще и со сценарием, в котором главный герой оказался двойником скорцезовского Тэдди Дэниелса не только в неврастеничной манере поведения, но и в тяжелой жизненной ситуации с небольшими сюжетными отклонениями. Теперь ДиКаприо с серым уставшим лицом, облачившись в костюм Джеймса Бонда, зовется мистером Коббом, который с проворностью подстать подданному Ее Величества проникает в сновидения сильных мира сего, дабы выкрадывать из их головенок важные для заказчика сведения. Однако умершая жена, пост которой почему-то заняла Марион Котийяр, хотя можно было бы оставить и Мишель Уильямс, не дает покоя, постоянно ввязываясь в откровенно не свое дело, срывая «сонные» операциям, отчего боевой дух команды путешественников по царству Морфея сильно хиреет, а один ее важный участник и вовсе дезертирует. Но и это на пользу, ведь вместо никому не известного актера второго плана на арену выходит милашка Эллен Пейдж. И в таком составе с верным другом в исполнении неизменно улыбчивого Джозефа-Гордона Левита и еще парой фоновых персонажей Кобб отправляется на самое грандиозное дело в своем и без того фантастическом послужном списке. Именно оно должно дать ему желанное возвращение домой к милым детишкам, куда его не пускает не только мама безвременно «усопшей», то есть злая теща, но и собственная совесть.

Освободившись из под творческой опеки брата Джоната (редактировавшего сценарографию почти всех фильмов Кристофера, и написавшего рассказ, по которому был снят самый важный в его карьере фильм «Помни»), старший Нолан взялся за свой самостоятельный проект со всей серьезностью и на всех постах: сам написал сценарий, сам поставил. Однако новая картина одного из известнейших режиссеров Generation Next вышла похожей на статую древнегреческой богини - лощеный, зеркальный серафим в безукоризненных формах и идеальной позитуре. Ничего лишнего. Но стоит подойти поближе, как становятся видны многочисленные трещины, гниль мрамора и впадины рельефа. Совершенство не испорчено. Оно просто больше неинтересно. Но поглазеть на безжизненную статую все равно хочется всем.

«Начало», как и предыдущий фильм режиссера «Темного рыцаря» предельно эклектичен. Где можно было вонзиться в одну жанровую направленность хваткой бультерьера, Нолан, будучи не шибко зубастым по некоторым фронтам, ставит планку как минимум в 3 - 4 поджанровые плоскости, устраивая к последней трети фильма клюквенную свистопляску на снежном высокогорье в духе классических серий бондианы. Именно она, кстати, и подрубает все основы кинокартины: высокопарный агентурный триллер фешенебельных костюмов, варьируя между городским манновским боевиком и корпоративным детективом, показывает, что добирать эфирную массу будет исключительно злободневными стероидами - покатушками на лыжах с последующим монументальным крошением маленькой армии всего-то горсткой людей. Маска многоуровневости вдруг плавится, и в этом, бесспорно, благолепном кинематографическом сне рождается идея, что весь замысел фильма вполне тянет на 15-ти минутную короткометражку.

Нолан обнаруживает навыки отличника режиссерского факультета и может поставить великолепную драматическую сцену или накрутить брутальный экшен. Однако когда в его распоряжение дается 2 часа, за которые нужно показать и то, и другое, оказывается, что прилежно посещаемые лекции не научили комбинировать отдельные части в целое. Поэтому фабула без особых усилий распадется на эпос и лирику. А использование параллельного монтаж для их слияние лишь создает ощущение телевизионной рекламы, когда дрожащий голос Марион Котийяр, вплетенный в невесомый полет пронзительной мелодии, вдруг прерывается резким и вульгарным роликом какого-то энергетического напитка с оголтелой беготней и криками. Автор, конечно, обозначает связи между грандиозными битвами и тонкими театральными эпизодами, указывая, что все они – часть мира сна, однако это единство условно, ведь в кинематографическом тексте нет ни существенных смысловых, ни стилистических переходов между разными образными локациями.

Ключевая идея сюжета – это бессовестная калька с «Матрицы». Только слово «Матрица» заменяет «сон», а раздвоение вселенной братьев Вачевски превращается в размножение событийной структуры «Начала». Тем не менее, диалектика подводит, и количество не переходит в качество. Поэтому борьба противоположностей: Матрица – реальность, трансформируется в матрешку: реальность – сон - сон во сне – сон n-ого порядка. Вместе с тем, сохраняется некая компьютерная интерпретация. Только теперь программирование происходит не в нулях и единицах, а образах и фантазиях, которые архитектор включает в картину подсознательных видений. Но наличие «человеческого фактора» вводит в придуманный мир неожиданные элементы, вроде товарного поезда посреди центральной улицы города или той же неугомонной супружницы. Мысленные штрихи о зыбкости ипостасей существования, о вечной жизни в мире грез, о выборе между красивой ложью и тяжкой правдой тянутся из того же опуса 99-го года.

Тем временем, понятие «сон» в истории искусства – это не просто обозначение физиологического состояния, но гораздо более емкая культурологическая концепция. Однажды ряд писателей и художников решили рассказать о своих ночных видениях, а потом это нарекли крупнейших художественных течений 20-го века с гордым именем Сюрреализм. Снам Нолана такая судьба не грозит, ибо они лишь так называются, а, по сути, служат очередным поводом продемонстрировать уникальные достижения в области современных визуальных эффектов. В «2012» все рушилось, потому что был конец света, здесь происходит то же самое только из-за того, что присниться может всякая ерунда. Однако «ерунда» Нолана и в подметки не годится «ерунде» Бунюэля и Линча. Если их абстрактные вымыслы разнообразны и сложны, проникнуты искаженной действительностью, которая обретает неожиданные философские формы, и, в конечном счете, являются «вещью в себе», то в «Начале» устройство пространства по ту сторону яви ничем не отличается от этой стороны. И восторг по поводу масштабного трансформирования зданий служит тому доказательством. Ведь когда голова превращается в ластики карандашей («Голова – ластик») это воспринимается как органичное продолжение общей абсурдной канвы фильма, а удивления от переворачивающейся улицы в работе Нолона возникает из-за того, что улица реально существует, однако ее взяли и круто поставили с ног на голову. Поэтому воображаемая часть повествования лишена независимости и похожа на цирковой аттракцион, обделенный самобытным началом.

Очень забавно смотрится то, с какой самоуверенностью и самоотдачей режиссер пытается разобраться в природе снов (пересказывающие фильм зрители, в свою очередь, предстают психологами по сновидениям с докторскими степенями), выкашивая технологическую основу таинственной деятельности шпионов разума и, как следствие, сюжетный базис сновидений, который так или иначе всегда присутствует у их хозяина (автор этих строк, например, как-то отстреливал вампиров во Вьетконге). Не говоря уже о фривольной трактовке мира грез - физически совершенных, но всегда цветных и не гипертрофированных по отношению к человеческому объекту. При этом режиссер, кажется, говорит вполне серьезно и сугубо по-научному, с позиции коры головного мозга и тормозящихся во сне нейронов, отвечающих за раздражения. Но в динамике все стекается лекцией Деда Мороза про сны для тех, кто, собственно, в него еще верит.

При всем при том «Начало» со схематичной прилежностью отделано под современную публику в самом обширном ее понимании. Нолан, похоже, окончательно утвердился королем мыслящего блокбастера, и смена приоритетов (или бюджетов, что в некотором роде может быть эквивалентно) произойдет, когда британец до сыта наиграется в дорогостоящий Лего-конструктор или банально не получит денег. Что крайне сомнительно. Ведь это в высшей степени моветон - вычленять однополосное «Начало» в нечто немыслимо философское. И если так трактуют новое произведение Нолана (заморские критики в том числе) то, право, странно и любопытно, что могут увидеть в работах Антониони и Кубрика, с которыми сравнивают Нолана (снова заморские критики в том числе). «Началу» можно и даже нужно быть шедевром для лиц пубертального возраста, считающих, что лучший сериал на свете «Lost» (а «Lost», безусловно, местами отличный сериал) или трезвым, снисходительным хулителям кинематографа, умеющим верно отождествлять качественный мейнстрим и получать от него свой чистейший фан. Творение Нолана необходимо хотя бы для памятного партийного значка, потому что такие оценочные вкусы и решения современного зрителя, как «Принц Персии» - «10 из 10», и, в то же время, «Начало» - «10 из 10», смотрятся, по крайней мере, нелепо.

Михаил Тарасов / Стас Селицкий

Рецензия Архитектора

ВЕЩЬ В СЕБЕ

Здесь и сейчас – пока крутится волчок, пока не смолкла наэлектризованная музыка Циммера, пока сотня чужих мнений не оставила свой след на чистом листке восприятия, и пока есть надежда точно, и четко сказать «фильм удался» - лучше сделать это именно в этот момент. Потом будет поздно. Конструкция мира снов хрупкая, какой бы идеальной не казалась работа архитектора. Но мы ведь не спим, верно?

Насколько хорошо человек должен разбираться в кино, чтобы с легкостью отличить дешевую попытку создания псевдоинтеллектуального фантастического триллера от качественной дорогой, а главное самобытной, работы зрелого мастера? Хвалить ожидаемые проекты нынче не в моде (если, конечно, не желаешь прослыть ограниченным дилетантом), но все же корчить из себя всезнающих критиков просто потому, что надо – не хочется. Inception, заботливо переведенное нашими локализаторами как «Начало», оказалось именно тем, чем и должно было стать – высококачественным межжанровым киноравзлечением с претензией. Такое порой случается, представьте. Когда? Когда смотришь кино, абсолютно полностью погружаясь в демонстрируемую на экране реальность, будто бы отправляешься в мир грез, но не собственных, а режиссера, словно подключаешься к его сознанию и миллионы проводков соединяют тебя и других, таких же как ты, по всему миру. Или когда после вынужденного пробуждения где-то на середине финальных титров ты точно знаешь, что вернешься в кинозал опять. Почему? Не потому что мы приходим туда, чтобы видеть сны. Мы просто хотим, чтобы нас разбудили.

Болезнь современного кинематографа не столько в пресыщенности зрителя, сколько в тотальной нехватке новых идей. Каждая очередная лента – копия копии. Симптомы болезни – узнаваемые типажи, слова и даже ракурсы. Лечение, по сути, бесполезно. Вы или выискиваете блох – общие места, неприкрытые заимствования и ошибки – а это значит просто-напросто перестаете получать удовольствие от просмотра, либо – воспринимаете каждый фильм вне его связи с предшествующими картинами, как с чистого листа. Тогда получается, чем более насмотрен зритель, тем ему сложнее насладиться увиденным – парадокс.

Так вышло, что Кристофер Нолан все время снимал по чьему-то сценарию, делал римейк, переделывал уже существующую книгу, стряхивал пыль со старой легенды, не им придуманной, но родившейся заново благодаря ему – и все это в сотворчестве с братом. И вот, наконец – свое, собственное. Сценарий, который создавался годами, и даже мысль о том, что он пришел в мир кино, чтобы снять это самое… «Внедрение/Поглощение/Начало». Насмотренные киноманы тут же растащили идейную составляющую фильма по кирпичикам – что это вырвано из «Матрицы», это из «13 этажа», это из «Темного города», а Лео так и вовсе перекочевал в ленту прямиком из «Острова проклятых». Проблема в том, что сейчас все более актуальным вопросом становится не «что» показать, а «как». По сути, в таком случае ничего нового на тему, скажем, несчастной любви, не было придумано со времен Шекспира, да и он, по правде говоря, содрал сюжет из более ранних источников. Так же и тут – испанец Кальдерон сказал, что «жизнь есть сон» и написал целую одноименную поэму, но и он не был первым – философы за много веков до него смаковали сию замечательную мысль – согласитесь, тема прелюбопытнейшая. Однако самой идеи мало – важно какое развитие крошечное зернышко-идея, случайно или специально оказавшееся в мозгу, получает потом. Кто-то когда-то поместил идею в голову Кристофера Нолана – она могла найти любое воплощение. Могла погибнуть. Но она выросла в Inception. Теперь он в свою очередь подарил эту идею-фильм зрителю. Кто знает, во что она превратится в нашем сознании со временем?

Редко, очень редко когда после просмотра лент такого типа в голове остается больше, чем пара шикарных ракурсов и воспоминаний о том, как это было зрелищно. Что мы смотрели: типичный экшен, фантастический триллер, приключение, детективную историю? Когда фильм стремится вобрать в себя сразу столько жанров, зачастую получается нечто абсолютно невменяемое. Нолан балансировал на грани, осторожно ступая сразу по нескольким жанровым дорожкам, переплетая их, перетасовывая и ни разу не разрешив себе увлечься чем-то одним, ни на минуту не забыв о балансе. Так что же это?

Посещение кинозала само по себе напоминает погружение в сон – в мир фильма. Добро пожаловать на первый уровень. Кажется – типичный летний блокбастер, жанр – боевик с изобилием экшен-сцен. В таком случае во главе угла становится зрелищность, красота кадра и необычные ракурсы. Происходящее на экране радует глаз: технически выверено до последнего кадра, теоретически рассчитано на самый широкий круг зрителей. Добротная съемка, новомодные приемы, но не в избытке – ровно столько сколько надо. Стильно. Музыка, сопровождающая нас на протяжении всего фильма, точь-в-точь как в «Темном Рыцаре» - Циммер снова создал незабываемый саундтрек, удивительно точно отражающий происходящее на экране. Кроме этого – впечатляющие, специально созданные декорации, разные, зачастую несуществующие города и сооружения и даже времена года, а эти полеты в невесомости, когда совершенно теряется ощущение реальности. Похвальное желание Нолана использовать по минимуму компьютерную графику, чтобы происходящее казалось как можно более настоящим, даже если учесть тот факт, что все это – сон. Но в том и заслуга автора, что ты начинаешь верить в его творение и воспринимаешь как действительность абсолютно нереальные вещи. Но забудем на время про экшен и картинку, проникнем чуть глубже, на второй уровень.

Стряхнув мишуру из технического совершенства, мы сталкиваемся лицом к лицу с сюжетом – детально проработанным, закрученным в тугую пружину, чтобы в конце резко выпрямиться и помочь совершить выброс сразу на первый уровень. Жанр – триллер, фантастика. Нолан привычно играет со зрителем: он знает, что зритель хочет этого, что ему это надо, что это будоражит сознание, заставляет мозг работать сильнее. Не слишком умно (это развлекательное кино, не забываем), но и далеко не так просто. И пусть какие-то вопросы останутся без ответа, лишь легкие намеки, штришки, так даже лучше. От хорошего фильма всегда остается достаточно долгое послевкусие.

Уровнем ниже – герои. Сыгранный актерский ансамбль, в котором каждый представляет собой и типаж и цельный характер, и в то же время является участником чего-то большего, членом команды. Жанр – приключение, с легким налетом историй о самых безумных ограблениях. Пускай в центре – персонаж ДиКаприо, как полагается с личной драмой и готовый на самые отчаянные поступки. Всю информацию о нем зритель получает порционно – отличная задумка, ведь всегда интересней наблюдать за героем, в прошлом которого есть тайны. Но все остальные – не марионетки, не тени. Шикарная Мол, степенно, словно королева, блуждающая по разрушающемуся миру сна, Артур, не теряющий равновесия и творящий нечто невообразимое в самых экстремальных условиях невесомости, Имс, не принимающий скромности в выборе оружия, Ариадна, становящаяся путеводной ниточкой, помогающей Коббу не застрять в темнице из собственных воспоминаний…

Еще ниже. Совсем тяжело, но надо. Здесь – детали, мельчайшие частички, благодаря которым внимательный зритель сложит весь паззл воедино и именно от того получит истинное удовольствие. Быть может, лишь один кусочек затерялся где-то. Все эти тотемы, неменяющиеся дети, выяснение того когда и в чьем именно сне герои находятся – все, что на первый взгляд может показаться нелогичным, все аккуратно встает на свои места при повторном пересмотре. Жанр – детектив. А что если рискнуть и спуститься еще чуть ниже?

И что же там, внизу, на самом глубоком уровне, под всеми этими фантастическими красивыми картинками, актерским составом и незаметными на первый взгляд детальками – там окажешься ты, твои ошибки, и то что ты хотел бы исправить, но увы. Там окажется драма. Одиночество, чувство вины и любовь. Все просто. И если подумать именно на этой простоте и держится вся сложная конструкция ленты. Она – как фундамент. Не будь ее – основной драматической истории, все остальное рассыпалось бы как карточный домик – стоило лишь дунуть. Там внизу – идея. Там внизу – сомнение. Там внизу – вопрос.

И если этот последний вопрос о несчастном волчке будет еще долго будоражить умы, то на другой, куда более реальный – ответ был найден уже 22 июля. С главным фильмом лета/года определились. И дело даже не в том, что соперники оказались слабыми. Хотя ведь так и есть, ничего лучше на ниве развлекательного и притом не лишенного своей доли интеллектуальности кино создано не было. Два вопроса после просмотра: на что это похоже и есть ли аналоги? Тут, конечно же, возникнет мнение, что все это не более чем компиляции известных ранее сюжетов, все это мы видели, все это мы знаем. Это если разбить ленту на составляющие. А в целом, если посмотреть на воссозданный в ленте мир с высоты птичьего полета (помните – большое видится на расстоянии), то это, безусловно, единичный товар. Потому что нечего ему противопоставить, есть только с чем сравнить. Вопросов нет.

Не стоит искать и ждать от ленты Нолана новой философии, срыва крыши, тотального изменения сознания. В принципе, не стоит этого ждать специально ни от какого фильма, это глупо. Все наши неоправданные ожидания от слишком завышенных претензий. Чем меньше ждешь – тем больше получаешь в итоге. Режиссер, в данном случае трудяга-Нолан, снимает Кино, зритель (придирчивый/благодарный – разный) его оценивает. Если какие-то мысли будут созвучны – вот тут и рождается нечто большее чем «вау-эффект», быть может, даже кинематографический катарсис, как бы высокопарно это не звучало. Просто загляните в себя. Если после просмотра что-то изменилось – поздравляю. Если нет – примите соболезнования. Месседж не доставлен. Удовольствие не получено. Только вряд ли в том вина режиссера и его детища. Просто вы еще спите=)

Алина Ермолаева