Слэшеры даже в головах весьма кровожадной публики занимают позицию довольно сомнительную. Полвека утопая в литрах бутафорской крови и разрываясь в вульгарных спецэффектах, этот весьма специфический жанр обзавелся армией поклонников, собственными традициями, правилами выбывания жертв из игры и разной степени ужасно-сти маньяками с обезличенными масками и прочими атрибутами умерщвления архитипичных эксгибиционистов, чувственных эротоманов и конченых алкоголиков. «Зловонные», мерзкие и бездарные сценарии полетели оккупировать сначала независимые кинокомпании, а после негуманный жанр захватил и мастодонтов кинематографа, взяв в заложники миллионы кинотеатров.

Любовь к садизму, кич, человеконенавистничество? Все сразу. Конвейер смерти, выжимающий человека до последней капли крови, изначально подростковый, оттого неглубокий и грубый, но не теряющий очарования и по сей день, когда четверть века спустя мертвые злодеи оживают заново, чтобы пережить нас.

Когда в 1960 году на экранах кинотеатров впервые появился «Психо» (Psycho), a вместе с ним симпатичный парень в женском платье и с косметикой на лице, обожающий кромсать красивых дамочек во время водных процедур, сложился крепкий фундамент слэшера. Маэстро Хичкок и не подозревал, что воспитанник средиземноморского кинематографа - скромный итальянец Марио Бава, пораженный его талантом, признался ему в любви ироничным триллером «Девушка, которая слишком много знала» (La ragazza che sapeva troppo, 1962). Прилетевшая на каникулы в Рим студентка становится свидетельницей жуткого убийства. Многословная итальянская полиция импульсивно списывает все на алкогольную галлюцинацию и не находит никаких улик. Вскоре всплывает странная тайна, что на этом самом месте и именно таким образом была убита девушка десять лет назад. Ночной Рим будоражит воображение Норы, но в то же время влечет в порочные приключения, а убийца затеял нечестную игру, в которой выживет лишь один из них. Вскоре этот жанр назовут джиалло (giallo), смесь готики, гламура и безбрежной иронии - предтеча слэшера. Через 2 года Бава снимает свой самый пронзительный шедевр «Кровь и черные кружева» (Sei donne per I'assassino, 1964), в котором от рук неуловимого маньяка в безликой маске умирают манекенщицы необычного дома мод, предоставляющего весь спектр услуг. Палаццо Бава кровоточат пурпурным светофильтром, маньяки охочи до садизма, трупы, извиваясь, ложатся орнаментом в извращенно-эстетской картине убийцы и вдохновляют уже американских талантов дешевого целлулоида. Но Бава был всего лишь кубиком лего странного королевства, окропленного кровью.

Следующим гигантским шагом в развитии слэшера становится культовая и брутальная «Техасская резня бензопилой» молодого режиссера Тоуба Хупера, где впервые вводятся каноны жанра. В ветхом техасском городке некий злоумышленник-некрофил начал раскапывать могилы и в приступе лихорадки вандализма издеваться над усопшими. Проезжающие мимо молодые люди решают проверить сохранность могилы предка и их засасывает в кошмар. Проскользнув через край тьмы они попадают в чистилище и встречаются с Кожаным лицом. Вооруженный бензопилой великовозрастный дебил отлавливает подростков и кромсает их мясо в чудовищный фарш. Снятый за сущие копейки этот независимый фильм собрал в прокате более тридцати миллионов долларов. Но реалии жизни оказались печальнее жизни киношной. Создатели фильма были вовлечены в махинацию и получили от своего детища лишь жалкие пятьдесят баксов в качестве гонорара, а
прокатывающая компания растворилась с миллионами.

В том же году выходит малобюджетный канадский хоррор «Черное рождество». В пансионате для благовоспитанных девиц происходят страшные звонки с угрозами и чередой неблагозвучных фраз, а за застывшими в гримасе ужаса девушками приходит душегуб с вредным для их организма предметом умерщвления. Но картина осталась незамеченной и стерлась похмельем на следующее же утро после рождества. Предтечей канадской вакханалии следует считать жутко халтурную ленту Теодора Гершуни «Тихая ночь, кровавая ночь». Сюжет опять же рикошетит про сочельник и неизвестного маньяка, кромсающего топором провинциальных жителей. Некоторые исследователи полагают, что именно эта картина является первым слэшером, но которая в силу дешевого бюджета и алогичного сценария так и осталась в маргинальной тишине drive in кинотеатров. По сути эти «рождественские» картины слепо копируют итальянские джи-алло и по духу совсем не напоминают классические образцы слэшеров.

После громкого визга бензопилы наступило затишье. Мертвый штиль перед приближающейся бурей. На экраны выходит эпохальный «Хэллоуин» Джона Карпентера с замухрышкой Джеми Ли Кертис в главной роли. Казалось, что эликсир идеального слэшера готов и его расплывчатый абрис начал принимать зловещую фигуру персонифицированного страха. В канун дня всех святых из психиатрической больницы сбегает психопат Майкл Майерс, порезавший в шестилетнем возрасте свою упругую сестру. В то же время три лучшие подруги решают оторваться на Хэллоуин, пригласив своих бойфрендов на пикантное рандеву. Лишь меланхоличная Лори остается дома и доживает до спасительного рассвета. А к подругам на чувственное свидание приходит тот, кого они не ждали... В картине мало откровенного насилия, обнаженная плоть целомудренно мелькает пару секунд, монтажные ножницы вырезали все сцены смерти. Но картина становится культовой, собирает невероятную кассу и обзаводится аж семью сиквелами и одним римейком. Сам же Карпентер признавался, что при создании своего главного детища вдохновлялся шедевром Хичкока и картинами другого итальянского садиста Дарио Ардженто.

После успеха «Хэллоуина», v словно грибы после обильного осеннего дождя появляются фильмы, нагло копирующие сюжет про маньяка и группу ограниченных подростков. Экраны взрывает картина «Пятница 13-ое», которая не стесняется демонстрировать разгоряченные голые телеса и жуткие сцены смерти. Молочные железы вавилонских блудниц тряслись перед камерой каждые пять минут. Кровь лилась реками - топоры вонзались в черепную коробку, словно раскаленное железо в подтаявшее масло, подростки с безупречной легкостью попадались в расставленные злодеями ловушки, что значительно повышало уровень адреналина в крови зрителей. Но важно не что несет взор маньяка, а к чему он остается слеп. К чистоте. Словно древние богини красоты и гармонии, непорочные и легкие героини должны в конце превратиться в безжалостных бойцов и убить чудовище, которое воскреснет в следующей же серии.

Скелетный каркас слэшера был прост и уже по ту сторону сюрреала. Сагу про Фредди Крюгера можно назвать пиком слэшеров, точкой бифуркации, после которой будет наблюдаться лишь закат процветавшего до этого жанра.

В конце восьмидесятых слэшер начинает хиреть, сюжеты начинают переплетаться в однообразную тянучку про летние лагеря и тупых, как скамья, подростков-карикатур. Майкл Майерс из психопата превращается в мстящий дух древних друидов, готовый порезать все человечество. Джейсон Вурхиз умирает и снова восстает через десять лет в виде зомби и в седьмой серии «Пятницы» сражается с подозрительно похожей на Сисси Спэйсек девушкой, открывшей в себе дар телекинеза. Изначально серьезная мина сменяется на клоунскую самопародию. Черный юмор преобладает над логикой и сюжетом. И жанр практически умирает.

В начале девяностых жанру ужасов было не до кокетства. Слэшер стал продуктом, изжившим свои ресурсы, и был в почете только у чудаковатых любителей ностальгировать по «тем временам». Но в 1995 году неожиданно вспыхивает ироничный ужастик Уэса Крейвена «Крик» по сценарию несгибаемого Кевина Уильямсона, который грамотно собрал все паззлы клише в восхитительный калейдоскоп жанра, но сделал это настолько гениально, что фильм тотчас превращается в неоклассику подросткового хоррора. Маньяк в страшной белой маске терроризирует городишко Вудсборо, его жертвами становятся юные школьники, которых он закалывает кошмарным ножом. Количество выпотрошенных трупов растет в геометрической прогрессии, а подозревать можно всех подряд. Несмотря на низменность жанра в фильме засветилась целая плеяда звезд высшей пробы - Дрю Бэрримор, Дэвид Аркетт, Кортни Кокс, Лив Шрайбер. Развязка из иронии перетекает в кич и сарказм. Героиня встречается с жертвами гротескных маний, обожателей ужасов, решивших поставить культовую резню с участием своих одноклассников.

После «Крика» сразу выходит мрачная история, обитавшая в устах городского фольклора, «Я знаю, что вы сделали прошлым летом» по сценарию того же Уильямсона. Фильм становится хитом и собирает по всему миру богатейший урожай зелени, что дает повод к возрождению жанра, и кинокомпании начинают ковать железо пока горячо. Мертвые маньяки извлекаются из пыльных саркофагов, отряхиваются от нафталина и заново берутся за холодное оружие. Парадокс: люди платят деньги за то, чтобы чувствовать себя некомфортно.

В 1997 году выходит шестое продолжение «Хэллоуина», в котором вновь встречаются лицом к лицу Джеми Ли Кертис в роли Лори и ее экранный братец-антагонист Майкл Майерс. Фильм славится политкорректностью и печально мощной концовкой, в которой Майклу отсекают голову палаческим топором. Великая глава ужасов была закрыта, но только на время... Дьяволы киноиндустрии воскрешают маньяка в сик-веле, и, кажется, конца этому не будет.

Неубиваемый Вурхиз возвращается, переквалифицировавшись в футуриста с фильмом «Джейсон X», где события происходят в далеком будущем, когда Земля уже стала непригодной для жизни. Джейсон будучи замороженным в криогенной камере впадает в анабиоз, пока его не находят студенты и их профессор. Словно пародируя классику «Нечто» и «Чужой», Вурхиз, согретый теплой атмосферой, оттаивает и вновь берется за мачете, но ему на этот раз противостоят киборги, лазерные пушки и нано-роботы. Самым странным орудием убийства становится гигантская космическая станция, а Джейсон в финале превращается в биомеханическое чудовище - смесь бессмертного человека и пуленепробиваемого робота. Слэшер-кибер-панк заслуженно проваливается в прокате.

В начале миллениума интерес к жанру заново спадает. Но окрыленные успехом девяностых продюсеры не решают заранее хоронить своих героев. Последние дожидаются своего звездного часа, законсервированные в темных павильонах киностудий. Та была эпоха безыдейности, когда каждый культовый фильм ужасов обзаводился римейком-переосмыслением и в 2004-м году выходит новая, злобная «Техасская резня бензопилой». Впроочем, с течением времени меняются и «классики». Тупые как лом маньяки из рефлекторно кромсающих все живое машин для убийства превращаются в людей с нездоровой психикой. Майкл Майерс предстает в виде милого ангелочка, который лишь хотел любви на Хэллоуин. Томас Хьюит страдает от неразделенной любви к юным мальчикам, оттого и срезает с них смазливые лица.

Ресурс культовых маньяков начинает исчерпываться, и боссы кинокомпаний обращают свое могучее око еще дальше и находят полуистлевшее «Черное рождество», под кипой аналогичного целлулоида посредственный «Выпускной» и жутко веселого «Кровавого Валентина». Новое тысячелетние находит и своих героев, садистский «Топор» ужасает зрителей натуралистичностью убийств и блещет заштампованными клише. На фоне худосочных римейков празднично ярко вспыхивает гениальный французский хоррор «Кровавая жатва» молодого и перспективного Александра Аджа. Главными героями по традиции становятся девушки, которые едут в пасторальную провинцию заниматься учебой, но их планы разрушает мерзкий маньяк, который не щадит даже пятилетних детей. Картина осталась бы стандартной, если бы не шокирующий финал, переворачивающий все с ног на голову. Но эти фильмы уже по ту сторону целлулоидного добра и зла. Поэтому их чаще называют не слэшером, а просто фильмом ужасов. По сути, новая волна слэшеров является соломинкой, переломившей хребет классических образцов.

История слэшеров - это история взросления, и сопутствующий взрослению итог - смерть. Этот жанр умер еще в восьмидесятых. Слабые мышечные конвульсии порождали пародии на классику, римейки и сиквелы. Образы маньяков становятся многограннее и сложнее, сливаясь воедино с общей массой переделок. Те парни из восьмидесятых не были людьми, они словно неубиваемые монстры Франкенштейна шли вперед, кромсая теплые тела, а эти каждую ночь просыпаются на мокрой от слез подушке и ищут своих сестер, чтобы удушить в объятиях любви.


То, что напугать зрителя с каждым годом становится все сложнее, подтверждают и психологи. По их мнению, у фанатов ужастиков возникает некая зависимость, как и у наркоманов, и каждый раз им нужна еще большая «доза» страха. Поэтому, чтобы заставить зрителя дрожать, режиссерам приходится изрядно потрудиться. Британские ученые даже придумали математическую формулу для идеального фильма ужаса. Выглядит она не менее страшно, чем сам фильм:

(es + u + cs +1)2 + s + (tl + f)/2 + (a + dr + fs)/n + sinx - st

Сюда входят такие составляющие, как: es - нагнетание музыки, u - неизвестность, cs - погоня, t - ощущение ловушки, s - шок, l - реалистичность, f - фантазия, а - одиночество, dr - темнота, fs - место действия фильма, n - количество актеров, sinx - кровожадность сцен, st - использование стереотипов. Впрочем, потуги математиков рассмешили не только их коллег, но и кинематографистов.

Психологи, изучая воздействие фильмов ужасов на психику человека, разделились как минимум на две группы. Меньшая часть выступает за фильмы ужасов. К примеру, клинический психолог Дэвид Радд из Техасского университета (США) при помощи хорроров избавляет своих пациентов от различных фобий. Доктор Радд считает, что если человека регулярно подвергать одному и тому же испытанию, вызывающему страх, то мозг привыкает к нему и перестает осознавать его, как опасность.

Это, по его мнению, может помочь в лечении таких расстройств психики, которые сопровождаются беспокойством, и в тех случаях, когда человеческая психика реагирует на угрозу, даже когда ее нет.

Но все же больше среди психологов противников ужастиков. Они называют их самым вредным изобретением человечества и рекомендуют вообще не смотреть или как минимум воздержаться от просмотра до наступления совершеннолетия. Ученые считают: эти фильмы внушают детям, что жестокость и насилие - это норма, и из-за этого подростки становятся более агрессивными. К тому же некоторые «шедевры» могут испугать на всю жизнь. В результате исследования, проведенного Мичиганским и Висконсин-ским университетами, выяснилось, что более 90% студентов этих заведений в детстве были сильно напуганы каким-нибудь фильмом. Даже по прошествии времени они боятся купаться в море из-за акул (фильм «Челюсти») и не могут принимать душ, потому что в это время их могут зарезать («Психо»).

Также психологи предупреждают, что от частого просмотра фильмов ужасов можно не только подпортить себе нервы, но и растолстеть. Исследования Чикагской медицинской школы выявили, что во время просмотра ужастиков зрители съедают огромное количество попкорна и другой калорийной еды. А вот во время приключенческих фильмов и комедий даже обжоры забывают о съестных припасах.

Василий Егоров