ХОЛОДНОЙ ФРОНТ
2015, Россия-Франция, 124 мин.
Жанр: триллер, мелодрама
Режиссер: Роман Волобуев
В ролях: Светлана Устинова, Даша Чаруша, Александр Молочников, Полина Аскери, Кристоф Ле Тессон



Сначала в кадре всё преобразит свет – мастерски меняющееся освещение трансформирует облик; белоснежное лицо превращается в устрашающую маску, длинный нос, провалы под глазами. Человек превращается в зверя – сначала одной лишь игрой света и тени, потом – хищная морда скалится с экрана, а на заднем плане голос всё твердит что-то про войска, фронт, победу на разных языках, лица сменяют лица, голоса превращаются в нестройный хор низких частот. Резкая абстрактная линия, питающаяся светотенью. Слабонервным лучше не смотреть – может произойти короткое замыкание.

Это не Одилон Редон с его колдовской абстракцией, но – «новый российский Рёфн» Роман Волобуев, кинокритик, а теперь ещё и режиссёр, художник, размышляющий о природе человеческих отношений, снимающий свой первый фильм, как водится для многих режиссёрских дебютов, в поисках самого себя и собственного пути по холодным и ветрянным дорогам любого кинематографа, вне зависимости от страны и паспорта. В его истории на первый взгляд нет ничего нового – да и что может быть нового в треугольнике «Он, Она и Она» в герметичном пространстве безлюдных просторов, когда обстановка накаляется под северный ветер с моря? Вот двое, «золотая молодёжь» творческих сфер, где Он – сочиняет концепты к сериалам, отвечая «не за юмор, а за причины их поступков – «кто куда поехал, зачем, ну типа такого», а она – перспективная художница, богатая папина дочка с состоянием, на которое удалось снять у друзей домик где-то на побережье Нормандии. На пляжах в этих местах очень хорошо – очищается разум, освежаются чувства, по слухам – приходит муза, тут ещё лучше творить (в Питере слякоть, в Москве просто «трэш»), лучшая в мире точка на карте, забытая богом – даже связь не ловит, потому что единственную вышку смыло в море.

В один из таких ветренных вечеров Она уезжает куда-то по делам, а Он бредёт в ближайший городок выпить в баре, встречает там русскую девушку, которая отчаянно ищет алкоголь после запретного вечернего времени. Русский всегда поймёт русского – и тут даже неинтереснно рассказывать, чем такая встреча может кончиться. На утро вторая Она уходит, но только лишь чтобы позже вернуться вновь – уже в сопровождении той самой первой хозяйки дома и мужчины. С этого момента становится ясно – Волобуев приготовил не совсем то, что можно было ожидать.

Под постоянное бормотание раздражающего радио и разворачивается дальнейшее: таинственная вторая Она, которую, как окажется, зовут совсем не так, как она представится в самом начале, сначала убьёт не моргнув глазом, но после убитое ею, как покажется кому-то, воскреснет и попытается сбежать из своей временной могилы к морю. На пляже в один из туманных дней обнаружат останки неизвестного существа, которое немного позже встретится на одной из страниц «Книги вымышленных существ» Борхеса – книги, случайно утерянной и ещё более случайно найденной; впрочем, Борхес в этой истории вряд ли случаен. Чудище, оживающее под треск поленьев в камине, с телом быка и головой змеи, материализуется постепенно, но уверенно. Сам Борхес населял свои миры вымышленными чудовищами, грезил наяву, был почитателем универсализма и мечтал о единстве культурного мира; мечтает об этом и Волобуев, поселяя своих – и таких «наших», что бы ни говорили, героев в далёкое «чужое», больше похожее не на берег европейского государства, а на мир, где вот-вот из моря выйдет тувеянссоновская Морра и съест всех тех, кто заблудился в липких лапах тумана, страшно выставив вперёд свои лапы.

Здесь нет границ, поэтому в трещащем радио по-французски передают Путина, русские бродят по вымершему французскому городку, где огни домов как будто загораются без участия человека, а нарисованная пальцем свастика на запотевшем стекле – дело рук своих же. Чудовище является «различием» (чудовище – нагромождение разнородных определений), как писал великий французский философ Жиль Делёз, рассматривая в том числе и того же Борхеса, должно выйти из своей пещеры и перестать быть чудовищем. У Волобуева, что парой мазков написал целый философский трактат первой половины XX века, чудовище олицитворяет именно это – различие. Что это? Тень между двумя людьми, которые в своей бытовой лавстори со скучающими зевками рассказывают о том, как эта самая лавстори начиналась; чудовище отношений или брака, прокладывающее свою резкую линию, свой «холодный фронт» колючей проволокой между двумя, но только лишь затем, чтобы к финалу выйти из пещеры. А после, в похмельной пустоте на дне бокала останется послевкусие – такое «наше» и в то же время такое «чужое» кино с портретом современности, заблудившейся где-то между абстракцией и реализмом – всё, как у нас, с вечными попытками побыть больше Европой, сбежать за бугор, «творить» и пить красное полусухое, чтобы в итоге понять, что жить так, как не умеешь – это чудовищно.


В кинотеатрах с 14 января