ХОРОШИЙ, ПЛОХОЙ, ЗЛОЙ (IL BUONO, IL BRUTTO, IL CATTIVO)
1966, Италия-Испания-Германия, 178 мин.
Жанр: вестерн
Режиссёр: Серджио Леоне
В ролях: Клинт Иствуд, Ли Ван Клиф, Илай Уоллак, Альдо Джуффре, Луиджи Пистилли, Рада Рассимов, Энцо Петито




Считается хорошим тоном в первых строках рецензий на данное кино упомянуть парадоксальный факт того, что лучшие фильмы самого американского жанра снимались в Италии. Серджио Леоне с присущей европейцам экономией вновь раздал персонажам по четыре с половиной патрона и заставил их повысить КПД каждого выстрела ровно до той отметки, после которой начинается область чистого sci-fi, вынудив зрителей усиленно потеть не во время беспощадно-оживлённой перестрелки, а лишь при намёке на оную. Намеки, кстати, развешаны обильными гроздями буквально на каждом кактусе, а где-то и вовсе щедро намотаны на манер новогодних гирлянд. Да и в развязке каждой истории с применением оружия (а других историй, по сути, тут не держат) итальянец традиционно надурил жанр: вместо ожидаемо ядрёного града пуль следует пара-тройка, а то и вовсе один скромный выстрел.

Дикий Запад. На Гражданской войне с привычной бессмысленностью гибнут солдаты. Ковбои пасут коров и по обычаю выворачивают карманы, когда очередной гринго некультурно тычет им «кольтом» в лоб. Шерифы покорно ждут «охотников за головами», стабильно сдающих им пойманных некультурных гринго с «кольтами». Всё идёт своим ленивым чередом.

На этом же Диком Западе орудует пара «как бы друзей», чьи взгляды на частную собственность пропитаны духом коммунизма. Один разглагольствует о жизни и зло ругается, когда его в очередной раз ловят для примерки пенькового галстука, второй — деликатно курит в сторонке, в самый пикантный момент экзекуции отстреливая верёвку, заодно со шляпами служителей закона. Плохой (которого легко опознать по отборной брани) и Хороший (который вечно щурит иствудовские глаза) неплохо работают в команде, пока не осознают, что их программа «Отнять и поделить (на двоих)» зашла в своеобразный творческий тупик, после чего запланированное турне драматично сменяется сольными программами. Пути бандитов расходятся по-мужски — с явным намёком на смерть одного из них и продолжением творческой самодеятельности другого. Но ненадолго, ведь помимо «как бы дружбы» бандитов объединяет искренняя любовь к денежным единицам. Потому, как истинные звезды, посолировав, они стремительно вспоминают как когда-то выступали дуэтом и трогательно возрождают свой ансамбль, в который позже входит амбициозный дирижёр, одной ногой ушедший на злодейский покой, но решивший напоследок урвать вечнозелёную пенсию в 200 тысяч (10 миллионов, по сегодняшнему курсу).

Если перед «Хорошим, плохим, злым» вы смотрели американские вестерны — срочно забудьте эту бездумную пальбу за какие-то высокие идеалы, моральные принципы и торжество абстрактной справедливости. Самое прекрасное, что есть в этом фильме, помимо ни разу не стиранного пончо, конечно, — ожидание. Филигранно выстроенные долгие планы туго затягивают лассо внимания и неспешно волокут напряжённых зрителей по пыли к неизбежной развязке. Неторопливая подготовка к выстрелу, крупные планы героев, выжидающих удобного момента, чтобы молниеносно достать револьвер… Закрадывается мысль, что хитрый Серджио экономил ещё и на монтаже, не вырезав ни одного из отснятых кадров. Но даже это хочется простить, ведь режиссёрское злодейство смачно приправлено чёрным юмором и запоминающимися мелодиями гипнотизёра Эннио Морриконе, а персонажи харизматичны настолько, что хочется аплодировать или громко материться каждый раз, когда кто-то аккуратно кладет руку на кобуру (а они, ***, делают это по любому, ****, поводу!). Ковбои эстетично курят, эстетично сходятся и даже умирают эстетично, с ленцой, неохотой и лёгким разочарованием в глазах. Нарочитый пафос благородно делит место с кривой ухмылкой циничности. Фильм идёт почти три часа, но за эти бесконечно короткие три часа легко убедиться, что местечковую дуэль небритых до суровости мачо можно возвести в квадрат эпичности, сняв так стильно и величественно, что иной выпендрючий артхаус удавится в сторонке от зависти.

Финальный аккорд смело нарекаем эталоном минимализма и одой немногословным деловым парням в шляпах. Тысячекратно оправданная режиссёрская скупость выразительных средств входит в бешеный резонанс с внутренним сейсмографом зрителя, который просто сходит с ума, зашкаливая так, что каждая последующая секунда кажется обладательницей рекордного экранного напряжения. И так продолжается снова и снова, пока не появляются подозрения, будто сцена будет длиться вечно, и никто не осмелится прервать своим презренным выстрелом виртуозную музыку Морриконе. Кажется, будто сами ковбои теперь — исторические персонажи, чья эволюция сознательно стремилась именно к эпохе этой сцены, а эхо их выстрелов созвучно с ударами гвоздей в крышку жанрового гроба вестерна. Наверное, круче могло быть только, если бы перестрелку в последний момент вообще отменили, а по экрану медитативно, «а-ля Леоне», поползли титры. Но хитрый итальянец и тут всех надурил: титры у него по канонам 60-х бескомпромиссно идут в самом начале, да не просто идут — скачут в противоречащей атмосфере картины динамике. А по завершению фильма искать в данном жанре что-то ещё попросту незачем. Лучше в очередной раз посмотреть на хорошего, плохого и злого, имеющих на все проблемные вопросы один ответ. Элегантное нажатие на спусковой крючок, которое вы, впрочем, даже не успеете заметить.

Аплодисменты. Громкий мат.

Игорь Талалаев