Не доводите женщин до террора – потом пощады не будет. И киноверсий дьявольской расправы над глумливым злодеем целых две: грех не сравнить, какая удалась лучше.



Этапная лента в истории французского детектива с терпким привкусом американского нуара рисковала не появиться на свет, не опоздай Хичкок с приобретением прав на экранизацию романа «Та, которой не стало». Сэру Альфреду пришлось отыгрываться за досадную неудачу семантически близким «Головокружением», а опередил его такой же именитый в масштабах своей страны и мирового кинематографа Анри-Жорж Клузо. За плечами классного сценариста, выросшего в самобытного мастера, создателя саспенса из уникальной концентрации тайны, напряжения и интриги с долей мистики, были обласканные восторгом публики и одобрением критиков «Ворон», «Манон» и «Плата за страх». Наработанный авторитет позволил режиссёру ничтоже сумняшеся переиначить посыл и отойти далеко в сторону от фабулы произведения писательского тандема Буало-Нарсежак в пользу убийственной дуэли властолюбивого садиста-директора школы с оскорблёнными женой и экс-любовницей. Доведённые до крайности дамы вынуждены вступить в непрочный союз, чтобы совместными усилиями избавиться от мучителя и вздохнуть свободно.

Классический фильм 1954 года – безоговорочно знаковое творение большого режиссёра, чью жанровую принадлежность определить довольно сложно. И чёткая характеристика в отношении «Дьяволиц» вовсе необязательна, поскольку Клузо не замыкается на идее безупречно спланированного и грамотно обставленного убийства. В его фильме это не более чем завязка, в то время как основное представление начинается значительно позже, когда труп великовозрастного подонка исчезает из бассейна, куда дрожащие женские руки его отправили накануне. Страшный ребус с возвращением негодяя к жизни, реальным или наигранным, сводит с ума жену и лишает покоя любовницу. На их руках кровь, где-то поодаль маячит расплата, а они даже не знают, довели ли дело до конца! Включение в сюжет потрёпанного сыщика с гигантским стажем и лукавым прищуром, прототипа лейтенанта Коломбо, только добавляет нервотрёпки женщинам, и конец ее наступит не раньше финальных титров, где Клузо упрашивает зрителей не раскрывать тайну не смотревшим и не лишать их удовольствия.

Преемник французского мастодонта, спустя полвека засевший за постановку ремейка, ни о чём подобном публику просить не стал. Да и странно было бы ожидать этого от малоизвестного Джеримайи Чечика, чья работа свелась в основном к акценту на женских прелестях Шэрон Стоун и Изабель Аджани. Двум очаровательным актрисам, в чьих фильмографиях не больше общего, чем у жгучего секса с невинным поцелуем, досталась непростая и малоблагодарная работа. И дело не в том, что обе они априори слабее Симоны Синьоре и Веры Клузо, участвовавших в ленте-оригинале – это не так. И Чечик, кстати, задействовал лесбийский подтекст куда решительнее своего предшественника, которого сильно ограничила свирепствовавшая в те годы цензура. Нет, актёрской игрой одинаково хороши обе версии «Дьяволиц», просто на смену полёту высокого искусства пришла не шибко изобретательная эксплуатация страсти, высвобожденная «Основным инстинктом» и подкреплённая всякими «Непристойным предложением», «Цветом ночи» и «Разоблачением». Словом, оба постановщика оказались немало скованными нравами своих эпох, но если одному это не помешало создать хит на все времена, то с другого и взятки гладки – не перетрудился.

Сюжет первых «Дьяволиц» завязан на погружении в образы постольку-поскольку – главным оставалось умение Клузо играться с характерными особенностями триллера, нуара и детектива, перемешивая их немыслимыми способами. Временами фильм превращается чуть ли не в ужасы, будто постановщик испытывает на прочность зрителей, чтобы не бросать в одиночестве директрису со слабым сердцем. Авторский почерк особенно явственен в мелочах: вот школьник уверяет побелевшую женщину, будто её муж мелькнул в окне. Или выходит газетная статья о неопознанном теле, что попадает в руки свежеиспечённой вдовы и вынуждает её немедленно отправляться морг – под бдительные очи старого сыскаря. Шарлю Ванелю, к слову, хватило минимума экранного времени, чтобы запомниться в качестве важного действующего лица, без которого не заплелась бы в тугую косу шокирующая развязка. Страх разоблачения и ужас непонимания столь естественны и эффективны, что не остается иной возможности, кроме как горячо сопереживать несчастным преступницам, которых отнюдь не украшает принадлежность к сатанинскому легиону. Просто добрались дамы до точки кипения, обе и одновременно – в жизни ещё и не такое бывает, в самом-то деле.

Лейтмотив ремейка, в свою очередь, практически не давит на жалость. Лишь Аджани в роли затюканной директрисы столь же несчастна, как её предшественница в исполнении Веры Клузо, но о сострадании думать не получается после совсем необязательного обнажения красавицы-француженки в самом начале фильма. Если конечно, не считать прогулку в костюме Евы способом борьбы со стрессом. Это также нелепо, как ненависть к любовнику после достижения множественного оргазма, в чём преуспела Стоун. Шэрон привычно хороша в знакомом образе, и не её вина, что фильму это усердие только во вред. Обе хищницы даже сообща уступают в органичности жертве. Если за Чазза Пальминтери всё решила его бандитская личина и злобная ухмылка, то у соперниц козырей в руках (и на ногах в ажурных чулках) не нашлось. Ну не тянут дамы на хитроумных, дошедших до ручки фурий, сподобившихся избавиться от близкого обеим деспота. Участие фактурной Кэти Бэйтс в роли линялого детектива добавляет нелепости происходящему. Никакой многоступенчатой интриги со сменой истинного виновника творящейся чертовщины, а только экранизированные слова из песни Сергея Шнурова: «Никого не жалко, никого – ни тебя, ни меня, ни его».

Выбор победителя в «дьявольском» столкновении до известной степени очевиден, но есть один немаловажный нюанс. Лента Клузо – подзабытый артефакт мирового кино, добраться до него спустя столько лет захочет не каждый, и тем более не всем по нраву выпутываться из хитросплетений режиссёрской игры. Ремейк Чечика – ближе, доступнее, понятнее, да и красочнее. Получилось так, что два фильма на одну и ту же тему – совершенно разные по духу, жанру и интеллектуально-нравственной ценности. Старая лента не перекрывает позднюю, а скорее приходится ей более солидной альтернативой. Воспользоваться этой возможностью или пренебречь – зритель разберётся сам, но для полноты впечатлений желательно посмотреть обе версии. Из дьявольского у них в наличии способность оставаться интересными и породистыми, козырять интригующими поворотами сюжета и сильными актёрскими партиями, а также держать в напряжении до кажущегося неминуемым провала комбинации. Женскому коварству в кино редко отводится определяющая роль. Вот почему, когда настаёт этот знаменательный час, лучше не терять ни минуты.

Александр Колесников