ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ

ШПИОН, ВЫЙДИ ВОН! (TINKER TAILOR SOLDIER SPY)
Жанр: шпионский детектив для самых стойких
2011, Великобритания-Франция-Германия, 127 мин.
Режиссер: Томас Альфредсон
В ролях: Гэри Олдмен, Колин Ферт, Том Харди, Марк Стронг Бенедикт Камбербэтч, Джон Херт, Киаран Хайндс, Стивен Грэм

ОЦЕНКА: 4

«Европейское кино» – ярлык не из самых лестных для киноленты. В девяноста девяти случаях из ста это означает звездный актерский состав, крепкую режиссерскую работу и чарующую музыку. Это кино не для развлечения, на него не продают поп-корн и сопутствующие безделушки в виде книги-первоисточника с автографом автора. Скорее, это похоже на философское созерцание аквариума, где вместо золотых рыбок плаваешь ты сам. Зрелище и впрямь медитативное. Результатом становятся восторженные отзывы критиков и абсолютно недоуменные лица всех остальных зрителей. Европейское кино – это красная тряпка для прокатчиков. Где-то на уровне подсознания, они чувствуют опасность неминуемого провала, но природные инстинкты, все равно берут свое, и подобно разъяренному быку кинозалы на бешенной скорости влетают на станцию с названием «фиаско». Европейское кино – это кино не для всех. Но, черт возьми, как же хочется иногда почувствовать себя эстетом, оказаться там, где при разговоре подносят к уголку рта мизинец и пьют английский чай небольшими глотками, закрыв глаза. «Шпион, выйди вон!», снятый шведом Томасом Альфредсоном – типичное европейское кино.

Перед нами разыгрывают шахматную партию. Агенты MI6 фигуры, и только что кто-то срубил короля под псевдонимом Хозяин. Однако на сцене появляется джокер из рукава в лице Джорджа Смайли. Что характерно, главную роль доверили недавнему борцу с этим карточным персонажем – Гари Олдману. Именно ему был брошен вызов. Сумеет ли вчерашний сотрудник спецслужб найти в рядах разведки «крота», или его ждет незавидная участь предшественников? Два часа в комнатах заваленных исписанной бумагой, прокуренных до состояния тошноты ощущаемой даже по эту сторону экрана, под аккомпанемент записей конфиденциальных разговоров. Только пейзажи за окном меняются, словно открытки с изображениями достопримечательностей. Венгрия, Англия, Турция. И немой вопрос, застывший на лице: «Кто ты»? Можно ли тебе верить? Можно ли верить себе? Кольцо флэшбеков, таких непривычно ярких, постепенно сжимается для того, чтобы подвести к единственному правильному ответу. Я знаю твое кодовое имя, «крот». Теперь тебе не удастся отсидеться в норе. И властные покровители из холодной Москвы уже отвернулись от тебя.

Руководство британской разведки представлено в фильме личностями настолько инфернальными и отталкивающими, что подобными типажами мог бы гордиться Дэвид Линч. Каждый представитель Цирка (от начальника отдела, флиртующего с новой подчиненной до самого Хозяина) вызывает настолько смешанные и противоречивые чувства, что не перестаешь удивляться, как один человек может притягивать к себе внимание и в тоже время так отталкивать. Это те самые порожденья крокодилов, как заметил когда-то Шиллер, чьи слезы – яд, а поцелуи – удары ножа в сердце. И красным гротескным катарсисом разрывается задумчивая мелодия Альберто Иглесиаса для того чтобы обрушить такой чуждый здесь и сейчас гимн Советского Союза. Так чей же нож будет воткнут в спину? Взбалмошного оперативника, влюбленного в русскую девушку, приветливого любовника жены, параноика, одержимого идеей слияния с американскими союзниками, венгерского мертвеца? Да, здесь даже мертвецам нельзя верить. Кажется, мы знаем ответ, но…

Но, там где по всем законам логики должна начаться эпилептическая агония – тишина. Игра в шахматы деградирует до партии с самим собой, однако победителя здесь не будет – все фигуры имеют одинаковую окраску. Мы уже не помним, какие пешки сделали ход, а какие давно пропали с поля. Нет, мы не ждали взрывов и погонь, не надеялись на зрелищные попытки к бегству. Здесь совершенно другие интонации и краски. Однако когда звучит исповедь «крота», мы были готовы услышать совершенно любые причины для предательства, но ни как не «просто вернувшись я вдруг понял – насколько прогнил Запад. И какой на самом деле упадок мы представляем. Я разочаровался». Простое, банальное, обыденное решение. Но его цена очень высока. Эту цену нельзя измерить количеством агентов, принесенных в жертву прикрытию, числом друзей, которые верили тебе и в тебя, минутами до конца жизни, в которых не осталось ничего, кроме усталости и страхом перед неожиданной смертью. А потому казнь, происходящая под звуки финальной песни, выглядит единственным возможным приговором.

Именно сцена казни «крота» является тем пороховым зарядом, который поднимает ленту на высокий пьедестал, туда, где уже давно обосновался «Крестный отец» Копполы. Поверьте, финальные кадры «Шпиона» по своей выразительности можно поставить в один ряд с экранизацией Марио Пьюзо. И торжества от победы в глазах Олдмана было не меньше, чем у Аль Пачино. Впрочем, концовка не единственное, что роднит эти две ленты. Они обе требуют от зрителя, если не детального, то уж точно хотя бы беглого знакомства с книжным первоисточником. Слишком много мимолетных имен и вспышек из прошлого, чтобы в их взаимосвязи мог разобраться случайный, неподготовленные зритель.

«Шпион, выйди вон!» – типичное европейское кино. Неспешное, задумчивое, идеально сыгранное. Уже через два дня проката количество сеансов было сокращено вдвое. Через неделю остались лишь ночные показы. Но тот, кто хотел, смог прикоснуться к этой немой картине чувств, когда рыдания тонут в пустоте, желания оказываются вспоротыми, будто живот советского перебежчика, а в толстых линзах очков отражается тяжелая работа по отсеиванию вчерашних соратников. Томасу Альфредсону удалось удержаться на тонкой границе, за которой уже маячил печальный лейбл «не для кого». А это значит – игра продолжается.

Константин Большаков